Фаина Гримберг - Примула. Виктория Страница 68

«...Варварская и сатанинская оргия... Турки — бесчеловечные представители человечества... ни один преступник в нашей тюрьме, ни один каннибал с южного моря не сможет без возмущения слушать этот рассказ... Какой выход? Заставить турок покончить со злодеяниями единственным надёжным способом — прикончив их!..»

Сочинение Гладстона имело успех. В Англии росли антитурецкие настроения. Лорд Биконсфилд насмешливо заметил, что сочинение его политического противника плохо написано и, пожалуй, является «самым ужасным из всех болгарских ужасов». Дизраэли называет Гладстона «Тартюфом»[107]. Дизраэли пишет уже всерьёз лорду Дерби (тому самому, учредителю знаменитых скачек): «Потомство оценит по заслугам этого беспринципного маньяка, это исчадие зависти, злобы, лицемерия и суеверий. Гладстон и как первый министр, и как лидер оппозиции всегда, что бы он ни делал — проповедует ли он, молится ли, говорит ли речь или марает бумагу, — сохраняет одну черту: он никогда не бывает джентльменом».

Лорд Биконсфилд твёрдо решил не идти на поводу у так называемого общественного мнения. Англия не будет воевать с империей османов!

Дизраэли писал лорду Дерби:

«Мне хочется, чтобы Вы поняли, что не надо действовать так, как будто бы Вы под контролем общественного мнения. А то Вы, может быть, и сделаете всё, что от Вас требуют, но они сами же перестанут уважать Вас». И далее:

«Как бы Вы ни были тверды, этого не будет достаточно. То, чего требуют все эти митинги — безумие, а не политика. Всё это пустое теоретизирование, туман, всё это далеко от реальной жизни. Хотя политика Англии — мирная политика, но ни одна нация так не готова к войне, как мы. Если мы и примем участие в каком-нибудь конфликте, в борьбе за дело, действительно правое, если в этой борьбе будут поставлены на карту наша свобода, наша независимость и наша империя, ресурсы страны, я чувствую это, будут неиссякаемы. Англия не такое государство, чтобы, начиная войну, спрашивать себя, можно ли выдержать вторую и третью кампанию. Она начнёт борьбу и не закончит её, пока справедливость не восторжествует».

Однако лорд Биконсфилд вовсе не являлся сторонником военных действий. Оно и понятно в принципе. В распоряжении русского царя были тысячи бессловесных солдат, недавних рабов. Жизни этих недавних рабов, крепостных, ничего не значили. Этих солдат возможно было отправлять в бой тысячами, нисколько не заботясь о том, чтобы они сохранили жизнь или хотя бы здоровье. Люди, подвластные английской королеве, были вовсе не таковы. Они могли воевать, но их нельзя было гнать на бойню, как скот!

Европа и Россия пристально следили за действиями лорда Биконсфилда. Собственно, это ведь и не были действия, это были речи, заявления. Журнал «Русская мысль» писал в 1877 году:

«В своих речах в Айлесбери и в Гольдголле лорд Биконсфилд обращался с едва скрытыми угрозами к России, а по отношению к Турции употреблял язык, который мог вполне внушить правительству султана уверенность, что рано или поздно Англия придёт на помощь Порте». В свою очередь, газета «Санкт-Петербургские ведомости» писала: «Англичане твердят о своих интересах, которым будто бы угрожают русские победы, как будто в самом деле британские интересы должны исключительно служить нормою международной политики. Это уже болезненная мания измерять мировые события английским аршином, определять требования культуры фунтами стерлингов, смотреть на международные дела исключительно с точки зрения промышленности и торговли Англии, — это явление в высшей степени странное, достойное психического анализа».

Короче, Россия находилась в ситуации достаточно странной. Её завоевательные, экспансионистские планы были совершенно ясны; но при этом её политикам постоянно надо было доказывать, что Россия этих планов не лелеет.

Россия вела войну.

Граф Николай Павлович Игнатьев, дипломат, один из инициаторов так называемой русско-турецкой войны 1877-1878 годов, переписывался в 1877 году со своей супругой, матерью семерых детей, Екатериной Леонидовной Игнатьевой. Писал он ей с Балканского театра военных действий. Русский аристократ, близкий к особе императора, большой вследствие лысины лоб, усы тоже большие, эполеты мундира и много орденов на мундирной груди, много звёзд и крестов. Прежде Игнатьев был директором известного Азиатского департамента. Он полагал, что целью России на Балканах должно стать создание нескольких славянских государств, которые находились бы, собственно, под протекторатом Российской империи. Не то чтобы новость! Он так прямо и писал, что славянские земли на Балканах «должны служить полным обеспечением для наших оборонительных или наступательных продвижений на юге». Сами понимаете, «русские победы» ничьим интересам не угрожают!

Разумеется, никакой молниеносной войны не получилось. Но солдат было много, солдаты были покорны и бесправны, бесправны и покорны. Потом они превращались в мёртвые тела, в черепа. Художник Верещагин изобразил их судьбу на знаменитой картине: «На Шипке всё спокойно»...

«9 июня. Плоешти.

...Сведения из Англии нехороши. Как и надо было предвидеть, сообщение Шувалова, упомянувшего, что мы хотим создать Большую Болгарию и идти к Константинополю, даст лишь случай Биконсфильду стать на почву мнимых английских интересов...»

(Граф Игнатьев так и думал, что создание Россией «Большой Болгарии» не имеет никакого отношения к политическим интересам Англии. В самом деле, граф Игнатьев знает лучше, чем лорд Биконсфилд, какие интересы у Англии настоящие, а какие — «мнимые»!).

«12-13 июля. Бивак на р. Янтре в с. Бела.

...Дизраэли с королевою вместе стараются возбудить против нас общественное мнение в Англии...

10 августа. Бивак у Горного Студеня.

...королева до того сделалась воинственна и нам враждебна, что точно помешалась. По её требованию Дизраэли собрался было адресовать нам ультиматум, но Дерби удержал, предложив свою отставку. Он, однако же, соглашается заявить Шувалову, что если мы подойдём к Константинополю, то флот английский вступит в Босфор для ограждения английских подданных и интересов ввиду ожидаемых неистовств мусульман. Помнишь, я был всегда того же мнения, что вопрос о проливах должен быть решён в нашем смысле не продолжительною войною, а нахрапом... Спасибо ещё туркам, что они требуют от Лайярда — чтобы дозволить проход через Дарданеллы английского флота — предварительного заключения союзного договора с Турциею. Неужели Англия согласится на подобное унижение? Сомневаюсь, чтобы оппозиция вигов допустила сие. Бедная Мария Александровна! Что должно терпеть её русское сердце при сознании, что брачный союз её не принёс ни малейшей пользы России, а, скорее, напротив, причинил нам новый вред ложными надеждами, расчётами и тем фальшивым положением, в которое поставил нас в отношении к Англии...»

(Пояснение: Мария Александровна, великая княжна, дочь Александра II, супруга герцога Эдинбургского, одного из младших сыновей Виктории).

«15 июня.

...Болгары выбили окна в мечетях, разбросали листки Корана и разграбили лавки мусульман, оставивших поголовно город...

20 июня. Зимница, бивак на берегу Дуная.

...Мы долго бродили по опустелым улицам города. В мечетях и домах турецких все окна были выбиты, листки Корана размётаны по улицам, а вещи растасканы болгарами тотчас после бегства мусульманского населения. Это — радикальное разрешение вопроса о Болгарии...

22 июня. Зимница (бивак).

...По полученным мною сведениям (чрез болгар), панический страх овладел турками после молодецкой переправы и занятия Систова. Мусульмане бегут в Шумлу и Варну, забирая по возможности скот, и хотят удалиться в Константинополь или даже Азию. Вот радикальное и естественное разрешение болгарского вопроса, непредвиденное дипломатиею...

1 июля. Бивак у Зимницы.

...Продовольствие армии также не обеспечено, и в Главной квартире армии лошади три дня были без сена и овса.

Мусульманское население поголовно дерётся в селениях с нашими разъездами, что доказывает, что оно ещё нафанатазировано и что сообщения наши не обеспечены по взволнованному краю, в особенности там, где больше мусульман. С другой стороны, Порта пользуется нашею медлительностью (отчасти вынужденною естественными затруднениями), чтобы сосредоточить все свои силы...»

(Взгляд европейцев и России на мусульман не изменился в течение многих веков. Считается, что если мусульмане сопротивляются агрессии, то они это делают... из фанатизма!)

«9 июля. Бивак на р. Янтре в с. Бела.

...То же самое можно сказать и о болгарах. Старик С. заметил намедни, что никогда в прежние войны они пальцем не шевелили, чтобы нам помочь, и стакана воды не давали. Теперь иное. Откуда подъём народного духа, самосознания, убеждения в солидарности с нами, желание избавиться от турок и идти с нами? Медленная, чёрная работа продолжалась долго. Экзархат послужил к объединению болгар и сознанию их славянства. Тяжёлая борьба, мною выдержанная из-за них с турками, европейцами и греками, приносит плоды. Если их поведут разумно, то окончательные плоды могут быть хороши...