Толстой Л.Н. - Полное собрание сочинений. Том 85 Страница 15

Въ это же утро нынче пришелъ тотъ, кто мнѣ переписываетъ, одинъ поручикъ Ивановъ.2 Он потерянный и — прекрасный человѣкъ. Онъ ночуетъ въ ночлежномъ домѣ. Онъ пришелъ ко мнѣ взволнованный. «У насъ случилось ужасное: въ нашемъ номерѣ жила прачка. Ей 22 года. Она не могла работать — платить за ночлегъ было нечѣмъ. Хозяйка выгнала ее. Она была больна и не ѣла до сыта давно. Она не уходила. Позвали городового. Онъ вывелъ ее. «Куда же», она говоритъ, «мнѣ итти?» Онъ говорить: — «околѣвай гдѣ хочешь, а безъ денегъ жить нельзя». И посадилъ ее на паперть церкви. Вечеромъ ей итти некуда, она пошла назадъ къ хозяйкѣ, но не дошла до квартиры, упала въ воротахъ и умерла». Изъ частнаго дома я пошелъ туда. Въ подвалѣ гробъ, въ гробу почти раздѣтая женщина съ закостенѣвшей, согнутой въ колѣнкѣ ногой. Свѣчи восковыя горятъ. Дьяконъ читаетъ что-то вродѣ панихиды. Я пришелъ любопытствовать. Мнѣ стыдно писать это, стыдно жить. Дома блюдо осетрины, пятое, найдено не свѣжимъ. Разговоръ мой передъ людьми мнѣ близкими объ этомъ встрѣчается недоумѣніемъ — зачѣмъ говорить, если нельзя поправить. Вотъ когда я молюсь: Боже мой, научи меня, какъ мнѣ быть, какъ мнѣ жить, чтобы жизнь моя не была мнѣ гнусной. Я жду, что Онъ научить меня...3

Печатается с выписки, сделанной Чертковым из письма, уничтоженного им по желанию Толстого. Впервые было напечатано, почти полностью, в книге Б, III, Госизд., М., 1922, стр. 16—17. Датируем на основании записи в Дневнике Толстого от 26 марта 1884 г., где об эпизоде с молоденькой проституткой сообщается вкратце, как о только что виденном, тогда как в письме о нем говорится, как о происшедшем накануне. В записи Дневника от 27 марта имеется пометка: «Написал письма Страхову, Урусову, Черткову. От него хорошее письмо».

Письмо Толстого написано под впечатлением писем Черткова от 21, 22, 24 и 25 марта, близких ему по мыслям и бодрых по тону. Получение их он отмечает в своем Дневнике и до указанной уже записи 27 марта: 23 марта — «...Письмо от Черткова и нынче — суббота — другое. Как он горит хорошо»; 24 марта — «... Письмо прекрасное от Черткова». Откладывая ответ на некоторые части этих писем до ближайшего времени, в данном письме Толстой высказывается в ответ на следующие строки письма Черткова от 22 марта: «Ваше последнее письмо было для меня настоящим благодеянием, и я невыразимо рад за вас, Лев Николаевич, и за себя, что вы в таком хорошем состоянии. После спячки настало для меня опять движение, и я пустился на полных парах и вот тут как раз получил ваше светлое письмо. Оно мне было нужно. Совет о том, чтобы не сокрушаться бесполезно о том, что мало прошел, — бьет как раз в сердце и разум. Он меня сильно ободрил. Я рад за вас, что вы уверены, что путь ваш верен. Это действительно большое счастье». — Повидимому, несоответствие этих строк с тяжелыми настроениями, вновь и вновь возникающими у Толстого от сознания недопустимости той праздной сытой жизни, которой продолжала жить его семья среди окружающей городской и деревенской нужды, и побудило его сказать в этом письме: «Хотелось бы сказать, что я бодр и счастлив, и не могу».

1 Марья Львовна Толстая, вторая дочь Толстого (1871—1906), вышедшая в 1897 г. замуж за кн. Николая Леонидовича Оболенского. Подробнее о ней см. в прим. к первому письму ей, в т. 64.

2 Александр Петрович Иванов (1836—1911) — артиллерийский отставной поручик, страдавший запоем и опустившийся. В Ясной поляне впервые появился в 1878 г. Толстой питал к нему теплое чувство и поддерживал его, давая ему переписывать свои рукописи. Временами он жил в Ясной поляне, потом, имея непреодолимую склонность к бродячей жизни, вновь исчезал. После сближения Толстого с Чертковым, он жил иногда в деревне у Чертковых. Скончался в Ставрополе во время одного из своих странствий.

3 Оба рассказанные здесь эпизода — о молоденькой проститутке и о прачке — вошли в XXIV главу книги Толстого «Так что же нам делать?», к писанию которой он приступил еще в начале 1882 г. См. т. 25.

* 11.

1884 г. Марта 28. Москва.

Милый Владиміръ Григорьевичъ,

Письма ваши для меня радость и утѣшеніе. А какъ вы видите изъ моего послѣдняго письма, мнѣ нужно иногда утѣшеніе, — поддержка бодрости духа.

Я понимаю вашу réticence1 о томъ, что исполненіе ученія не для личнаго блага. По ученію Христа нѣтъ блага: оно есть и благо, и путь, и истина, и оно же Богъ. — Только отчего же не давать Петру.2 Пускай понимаетъ и принимаетъ по своему. Знаете какъ кубики съ картинками укладываютъ. Одинъ пойметъ картину по одной парѣ кубиковъ, другой по другой. Но только бы сложилъ первую пару — то доберется до всей. Я опытомъ знаю и умѣю теперь различать людей, к[оторые] переставляютъ кубики на обумъ, и тѣхъ, к[оторые] сложили осмысленно два и потому навѣрно узнаютъ всю картину, не нынче, такъ завтра, и все ту же единственную и вѣчную. И потому я читаю ваши разногласія со мной и даже не волнуюсь, я знаю впередъ, что у насъ одна неизбѣжная и вѣчная картина. И потому я во всемъ согласенъ съ вами, не отъ того, что нарочно хочу соглашаться, а отъ того, что знаю, что разногласіе только отъ того, что вы съ одной стороны сводите кубики, а я съ другой, но они тѣ же. — Съ тѣми же, кот[орые] не начинали еще сводить и кот[орые] увѣряютъ, что они то-то и то-то видятъ, я впередъ не согласенъ. А съ тѣми, кот[орые] впередъ говорятъ, что ничего и не выйдетъ и не можетъ выдти, съ тѣми мнѣ больно, на тѣхъ мнѣ сердиться хочется и я едва удерживаюсь.

До скораго свиданія.

Л. Толстой.

Полностью публикуется впервые. Отрывок был напечатан с искажениями в СК, стр. 133. На подлиннике пометка рукой Черткова: «29 мрт. 84». Устанавливаем дату на основании записи Толстого в Дневнике от 28 марта: «Письмо от Черткова и написал ему».

Письмо Толстого является ответом на письма Черткова от 22 и 25 марта, под впечатлением которых он писал, как мы видели, и предыдущее письмо, от 27 марта. Оба эти письма Черткова развивают мысль об отношении «истинности пути» к счастью или «блаженству». В письме от 22 марта Чертков говорит: «... Я знаю, что с пути не собьюсь никогда вполне... Что касается до блага, или счастья, то оно мне не нужно, я его не ищу и боялся бы придавать ему большое значение, и боюсь видеть в счастии подтверждение истинности пути...» — В письме от 25 марта он развивает эту мысль подробнее, возражая Толстому на одну его формулировку в IV главе «Краткого изложения Евангелия», которое он читает в это время в рукописном экземпляре: «В кратком изложении Евангелия вы говорите: «Соблюдать эти пять заповедей должно не для того, чтобы заслужить похвалу от людей, а для себя, для своего блаженства». На каком основании вы понимаете, что соблюдать заповеди Христа следует для себя, для своего блаженства? Я понимаю иначе... Людское счастье не цель, а неизбежное побочное последствие стремления к настоящей цели. Христос мне представляется так: Стремление к богу безусловное — ради славы того бога, перед которым уничтожаешься и уничтожаясь перед которым становишься его проводником... Я хотел дать переписать Петру для удовлетворения и пользы моей, его и других вашу главу IV Кратк. излож. Еванг., но эти слова «для себя», «своего блаженства» меня остановили». — Цитированные вдесь слова Толстого, на которые Чертков возражает, вошли в первое издание книжки «Краткое изложение Евангелия» Л. Н. Толстого, Génève, М. Elpidine, 1890, стр. 55. В заключительных строках своего письма от 25 марта Чертков говорит: «Я вас очень люблю. Вы для меня очень много. И я буду, если не остановите (а вы, мне чувствуется, не остановите) с вами душа в душу откровенен и правдив до бесконечности. — День славный, бог близок. Но земля для меня только переходная инстанция, не «постоялый двор», в этом я с вами согласен, но тем не менее переходная инстанция». —

1 Толстой употребляет здесь слово réticence в смысле мягко выраженного несогласия.

2 Петр Апурин. См. прим. 1 к письму № 6 от 4—6 марта.

В промежуток времени между вышеприведенным письмом Толстого от 28 марта 1884 и следующим письмом его к Черткову, от 10 апреля, мы находим в Дневнике его от 29 марта следующую запись: «Письмо после обеда от Черткова. Он сердится за «разумение» вместо «Бога». И я с досадой подумал: коли бы он знал весь труд и напряжение и отчаяние и восторги, из которых вышло то, чтò есть. Вот где нужно уважение. Но чтобы оно было, нужно его заслужить. А чтобы его заслужить, нужно его не желать... Чертков огорчил меня, но не надолго». — Запись эта вызвана письмом Черткова от 26 марта, в котором он протестует против следующих строк в рукописи «Краткого изложения Евангелия», передающих 1 ст. 1 главы Евангелия от Иоанна: «В основу и начало всего стало разумение жизни. Разумение жизни стало вместо бога. Разумение жизни есть Бог». (См. «Краткое изложение Евангелия» Л. Н. Толстого, Génève, М. Elpidine, 1890, Введение, стр. 24.) В каноническом русском тексте стих этот переводится так: «В начале было Слово, и слово было у Бога, и слово было Бог». Не принимая толкования Толстого, к которому он пришел по его словам через «труд и напряжение и отчаяние и восторги», Чертков пишет ему: «Почему разумение жизни стало вместо бога? Где это сказано? Разумение жизни есть бог. От бога перехожу к разумению. Но от разумения без бога перешел бы только к сумасшествию. Это относительно меня. С другим может быть иначе. Когда первый раз читал ваше изложение Евангелия, то не заметил этого основания... Теперь, перечитывая в связи... с желанием найти в вашем изложении Евангелия простое, ясное выражение учения Христа..., я сталкиваюсь с мыслями, с пониманием мне не сродным. Изменять насильственно своего понимания, разумеется, не хочу, да и не мог бы. Вспоминаю, как вы скоро согласились, что человек, как ни сходится с другими, всё-таки в конце концов каждый остается один сам по себе... Как-то раз даже повторили мне это. А я чувствую, что сознание это нехорошее. Что же тогда Сын Человеческий в вашем понимании слова, если каждый сам по себе? Если результат — обособленность, то к чему же ведет общность, проповедуемая Христом? Нет, положительно, мы все ошибаемся... не то что ошибаемся, а смотрим с разных сторон, всего обнять не можем и потому видим разное, — но в сущности то же самое». — Ответа на это письмо от Толстого не последовало, так как вскоре он имел возможность увидеться с Чертковым. — Историю текста «Краткого изложения Евангелия» см. в комментариях к этому сочинению, т. 24.