Тонкая грань затишья - Александр Александрович Тамоников Страница 28

Глава 6

Люди, оставшиеся в кабинете, какое-то время молчали, затем Зигель произнес, обращаясь к коменданту:

– Как, по-твоему, Арман, зачем приехал к нам этот лощеный гауптштурмфюрер?

– В предписании сказано, что он направлен в рейхскомиссариат «Украина» с секретным заданием. Никто не вправе требовать от него разъяснений без особого разрешения рейхсфюрера.

– Что же это за птица такая? Порученец, доверенное лицо Генриха Гиммлера – и всего лишь гауптштурмфюрер.

Комендант вздохнул:

– Тебе ли не знать, Брунс, что у вас звания даются непросто. Гауптштурмфюрер соответствует армейскому капитану, но обладает куда большими полномочиями. У вас есть гауптштурмфюреры, которые возглавляют целые генеральные округа. Хотя я думаю, что этот Бидерлинг – всего лишь один из многих офицеров СС, отобранных для исполнения обязанностей мальчиков на побегушках у Гиммлера. Хотя наш гость служит и в четвертом отделе РСХА. А Мюллер у себя дилетантов или ненадежных людей не держит. Хитрый лис, мастер интриг. Группенфюрер – весьма значительное лицо. Так что этот тип, прибывший в Копино, может доставить нам очень много неприятностей. Поэтому я считаю, что мы должны в точности исполнять требования, указанные в его предписании, и тогда все будет нормально.

Зигель взглянул на Баура и заявил:

– Ты даже слова не сказал, когда этот Бидерлинг забрал твой автомобиль.

Комендант улыбнулся.

– Но он вместо «Кюбельвагена» отдал мне «Мерседес», правда. не представительский, но все же лучше моей консервной банки.

– Нет, Арман, что-то с этим Бидерлингом не так.

– Сколько знаю тебя, ты всегда кого-нибудь подозреваешь. Думаю, у тебя есть досье на всех офицеров гарнизона, найдется компромат и на меня, ведь так, Брунс?

Унтерштурмфюрер скривился:

– Не говори глупостей. Для чего мне собирать компромат на вас?

– А разве не в этом состоит твоя работа?

– Моя работа… впрочем, достаточно, а то разругаемся из-за этого молодого щеголя, с чьей-то высокой подачи попавшего в РСХА.

– Здесь ты прав. Кто-то наверняка продвигает Бидерлинга.

– Черт с ним. Приехал, пусть работает.

Явился командир охранной роты.

– Как наш высокопоставленный гость? – с ходу поинтересовался он.

– Расспроси о нем коменданта, – посоветовал Зигель. – Я же пойду в кабинет.

– Ты не забыл о казни?

Унтерштурмфюрер ощерился и заявил:

– Я такие мероприятия не пропускаю.

Обер-лейтенант Грубер неожиданно спросил:

– А вы уверены, Зигель, что Клинько действительно работал на партизан? Уж как-то с ним все зыбко. Много несоответствий. Не похож он…

Унтерштурмфюрер прервал командира роты:

– Клинько во всем признался. Он собственноручно подписал протокол допроса.

Грубер рассмеялся:

– А куда бы он, да и любой другой на его месте, делся после того, как с ним поработал наш Ленц, еще тот фантазер, богатый на выдумки в плане пыток.

– Главное, есть признательные показания полицейского. Остальное ничего не значит.

– В общем, нашли козла отпущения. Нет, не подумайте, Зигель, я не укоряю вас, все прекрасно понимаю. Но реальный агент диверсантов остался в поселке, вот что плохо.

– Ничего, достанем и его. Мне надо идти.

Грубер усмехнулся и спросил:

– И куда это вы так спешите, герр Зигель?

Унтерштурмфюрер подошел вплотную к командиру роты:

– Карл, не надо больше так разговаривать со мной. Иначе у тебя будут неприятности. Ты понял меня?

Обер-лейтенант наигранно поднял руки:

– Да, герр Зигель, я все хорошо понял и больше никогда не позволю себе вообще говорить с вами.

– Клоун! – заявил Зигель и вышел, хлопнув дверью.

Грубер усмехнулся ему вслед и проговорил:

– Интересно, до того как надеть мундир эсэсовца, Зигель был такой же сволочью?

Комендант повысил голос:

– Прекрати, Карл. Нам сейчас между собой вражды не хватало.

– Так в этом виноват унтерштурмфюрер. Прислали на нашу голову контролера, во все дела свой нос сует. А толк от него какой? Заставил Ленца выбить показания из бедного полицая, который наверняка не имеет никакого отношения к диверсантам, устроил показуху с казнью. А что изменится?

– Я сказал, прекрати!

– Хорошо, Арман, но учти, с таким субъектом, как Зигель, нельзя быть откровенным даже во сне. Первыми, кого он подставит, если диверсанты развернутся в нашем районе, будем ты, я и Ленц. А Зигель останется в стороне. Он же всего лишь наш надсмотрщик, не принимает решений.

Грубер отодвинул стул и сказал:

– Пойду и я.

– До казни еще есть время.

– Меня там не будет. Не хочу смотреть на этот кровавый спектакль. У подчиненной мне роты есть дела поважнее. Мы должны охранять поселок.

– Это не понравится Зигелю.

– Да плевать я на него хотел. Вот подумываю рапорт подать об отправке на фронт. Не для меня вся эта муть в тылу.

– Подумай хорошенько. Сейчас не сорок первый год.

– Я подумал, Арман. Там, на фронте, по крайней мере, такой подлец, как Зигель, в спину не выстрелит.

– Их полно везде.

– Но не на фронте. Туда эти господа особо не рвутся. Если понадоблюсь, я на объезде постов охранения.

– Хорошо.

Зигель прошел в свой кабинет, присел на стул, достал пачку сигарет, закурил. Часы, висевшие над входом, показывали 12.40. До казни оставалось двадцать минут. В кабинете уже слышен был гул людей, собранных на площади. В принципе можно было ограничиться работниками предприятий да семьями полицейских, но чем больше народу увидит казнь, тем лучше. У населения должен быть страх перед новой властью, суровой, но справедливой. К тому же он подготовил сюрприз для толпы, который ударит по нервам этих русских свиней.

Выкурив сигарету, Зигель вновь посмотрел в коридор. Там никого не было.

Он вернулся к столу, снял трубку телефона засекреченной линии, набрал номер.

– Вас беспокоит унтерштурмфюрер Зигель.

– Это я понял. Что у тебя? Есть новости?

– Да, причем весьма интересные, герр оберштумбаннфюрер.

– Слушаю!

Зигель подробно доложил об офицере СС, появившемся в поселке.

Оберштурмбаннфюрер выслушал его и спросил:

– Думаешь, по нашу душу?

– Честно говоря, не знаю. У него предписание, подписанное самим рейхсфюрером.

– Вот как? – удивился оберштурмбаннфюрер. – Интересно.

– Я вот что хотел узнать. Вы не могли бы по своим каналам пробить этого гауптштурмфюрера.

– Ты предлагаешь мне позвонить в канцелярию Гиммлера?

– Бидерлинг дал совет, если у меня появится желание проверить его, связаться с группенфюрером Мюллером. Якобы только он и Гиммлер могут подтвердить и его личность, и факт отправки к нам.

Оберштурмбаннфюрер чуть помолчал и спросил:

– Ты своими глазами видел подпись и печать Гиммлера?

– Да. Они настоящие.

– Черт побери! Ты представляешь, как будет выглядеть мой интерес к Бидерлингу?

– Представляю, но ничего не могу сделать.

– Ладно, Зигель, я подумаю. Возможно, найду варианты. У меня есть неплохие связи в Берлине. Хотя обещать ничего не буду.

– Я вас понял. Извините, мне надо идти.