Концерт для Леночки. Сборник рассказов - Константин Валерьевич Леонтьев Страница 3

Минут пять я слушал про тяжелую меломанскую молодость дяди Вовы, а потом он сказал главное, что да, от отдела идут сорок человек в оцепление. Можно ли мне с ними? Ну, в принципе, да. Решаемо. Лишняя пара рук и глаз не помешает, а администрации и организаторам концерта можно сказать, что я еще не аттестованный стажер, и не ношу форму. От радости я чуть было не поддался желанию обнять этот обтянутый в китель баобаб. И тут же выложил второе пожелание насчет Леночки.

– Леночку твою в оцепление на входе не поставишь, – нахмурился дядя Вова. – Но в принципе иногда нам разрешают провести с собой человека. Как договоришься. Ничего пока ей не обещай, чтоб не расстроить. Завтра подтягивайся к Дворцу к пяти часам. Пройдешь вместе со всеми инструктаж, и будешь зарабатывать себе и подруге на зрелище!

Вечером мы с Леночкой помирились. Потом помирились еще раз, и я, еле сдерживаясь, чтобы не проболтаться, уснул. Сама Леночка о концерте больше не заговаривала. Бедняжка смирилась с неизбежным. Она еще просто не знала, какой светлый и изворотливый ум находится рядом с ней!

Я, конечно, опоздал. Есть у меня такая паршивая привычка. Телефон дяди Вовы не отвечал, и мне оставалось только нарезать вокруг Дворца круги, курить одну сигарету за другой, и проклинать свою несобранность.

В конце концов, дядя Вова позвонил сам, и суровым голосом велел подойти к служебному ходу. При виде меня, он постучал сначала по часам, потом себя по лбу, и сказал, что я опоздал на инструктаж. Это и так уже было понятно. Пока мы торопливо шли по коридорам, дядя Вова в живописных красках описывал мне неприятности, которые, с таким отношением ко времени, меня ждут, попади я в армию, или к нему в подразделение. Я виновато и покорно выслушал все нарекания и мысленно сделал для себя выбор в пользу армии.

– Единственное, что тебя оправдывает, это твоя любовь к подобной музыке! – сказал дядя Вова. – Косячь ты так, просясь на какую-нибудь попсу, я бы даже звонить не стал!

Этим сорокалетним ворчунам надо просто давать выговориться, не переча, и они быстро утихают.

Ментов в холле было как термитов, и я в своем красном пуховике почувствовал себя жуком на их территории. Разнообразие вносили лишь молодые парни в желтых футболках с надписью группы. Один задержал на мне вопросительный взгляд, и дядя Вова отрекомендовал меня как стажера. Парень удивленно посмотрел на мою серьгу в ухе, и космы, торчащие из-под шапки, но ничего не сказал.

– Когда ты гадость эту вынешь из лопуха своего? – снова заворчал дядя Вова. – Что, блин, за поколение?! Одни понты на ровном месте!

Я не огрызался. Хотя насчет понтов имел свое мнение. Рассказывал мне отец, как били дядю Вову на дискотеках в прошлом еще столетии, когда он перехватил в косичку свои отпущенные до плеч патлы. Но это уже дело прошлое

– Время! – крикнула, пробегая, одна из желтых футболок.

– Иди на Центральный вход! – подтолкнул меня дядя Вова.

Через стекла холла, я увидел, что вся площадь перед Дворцом уже наполняется людским морем. Пока еще спокойным. Но вот открылись двери, море колыхнулось и пошло на нас приливом.

Я запоздало подумал, что надо позвонить Леночке! Ей же еще собраться и ехать! Но куда там! В ближайшие полчаса ни то чтобы позвонить, почесаться было некогда! Народ, в основном молодежь, задубевший на холоде, лез в теплые двери, напирая и образовывая толчею. Клянусь, пару раз в этой суматохе я видел несколько знакомых лиц, которые вытягивались от удивления, как конфеты-тянучки при виде меня в милицейских рядах. Но я стерпел и это! Дядя Вова гудел иерихонской трубой, отдавая команды где-то слева от меня, и за время, пока мы сдерживали основной натиск, совершенно оглушил. Устал же я за эти полчаса, как после штыковой атаки, и приободрился лишь после того, как дядя Вова толкнул меня в бок и сказал, что все намази – я могу позвать и провести с собой на концерт одного человека.

Люди шли уже спокойно, солидные и важные, припарковавшие большие дорогие машины на дворцовой автостоянке. В самом Дворце гремела музыка, но это пока выступал разогрев – местная группа «Тепловые Сети». Я отошел в сторону, достал телефон и позвонил Леночке. Едва сдерживая дрожь в голосе, сообщил ей, что мы идем на концерт.

– Только быстро! Одевайся мухой, бери машину и приезжай! Я тебя встречу у центрального входа.

– У какого входа? – не поняла Леночка. Но потом, похоже, до нее начал доходить смысл сказанного, и мой слух был вознагражден ее радостным взвизгом.

– Ты, правда, взял билеты?

– Потом объясню! Ты поторопись главное!

– Да времени еще уйма! Успеем!

– Полчаса максимум! Иначе не попадем!

– Все. Поняла. Лечу! Люблю тебя!

Чувство, испытанное мной по окончании разговора, было схожим с радостью первобытного охотника, бросившего к ногам возлюбленной редкую добычу!

Дорога на такси от нашего дома займет максимум минут пятнадцать. Когда надо, Леночка умудряется собраться быстро, поэтому в принципе я не волновался.

Оцепление сняли. У входа дежурили лишь два милиционера. Остальные переместились в зал.

Дядя Вова показал меня одному из парней в желтой футболке, и тот наказал контролерам пропустить, когда подойдет девушка.

На улице смеркалось. Включили фонари. Приглушенными волнами шла музыка – «Тепловые Сети» старались вовсю. У меня немного замерзли ноги, и я начал ходить по крыльцу, ежеминутно поглядывая на часы.

– Где ты? – набрал я снова Леночку.

– Три минуты! Подъезжаю!

Спустя пять минут я снова позвонил.

– Ну, где ты?!!

– А ты где?

– Я у центрального входа, на крыльце!

– Да у какого центрального? Тут же один вход!

Мне сделалось как-то нехорошо. Стараясь не сорваться на крик, я спросил, куда Леночка приехала.

– Как куда? К «Филину»!

– А какого черта ты делаешь у «Филина», когда тебе надо было ехать к Дворцу спорта?

– А какого черта ты делаешь у Дворца спорта, когда концерт в «Филине»?

– Какой концерт? – глухие удары музыки слились с моим участившимся сердцебиением.

– Такой! На который ты позвал меня!

По Леночкиному голосу я понял, что до слез ровно десять секунд.

– Напомни мне, дорогая, кто там выступает, – в горле моем образовался нарыв отчаяния.

Она назвала каких-то инкубаторских оболтусов с очередного телепроекта.

– Тебе разве нравиться эта гадость?

– Да, нравиться! Только ты не интересуешься, что мне нравиться и не знаешь! Я, дура, подумала, что ты решил мне подарок сделать, сходить со мной на этот концерт, и не язвить при этом, не умничать!

Десять секунд истекли и слезы брызнули.

Несмотря на трагизм ситуации, я нашел в себе силы удивиться, как все-таки разно устроено наше зрение! Вероятно, пока я изучал интересующую меня афишу, Леночка впитывала информацию с попугайного листа, где