Добро пожаловать в «Книжный в Хюнамдоне» - Хван Порым Страница 33

– Минтай едят так?

– Не знаю, я сама первый раз пробую, – ответила Ёнчжу.

– Просто вы очень естественно это делаете, – отметил Сыну, взяв ростки бобов. – Поэтому я и подумал, что вы часто так едите.

Заметив, что писатель не решается взять рыбу, Ёнчжу передала ему листик водоросли.

– Выглядит замысловато. Боюсь, у меня не получится так же естественно.

Ёнчжу усмехнулась и взяла очередной кусок.

– Попробуйте завернуть. Вкусно.

Сыну вслед за Ёнчжу положил на лист водоросли рис, рыбное филе и ростки. Закрутил и положил в рот. Разжевав, он ощутил соленый вкус приправы. Ёнчжу сделала еще одну порцию и, дождавшись, пока Сыну доест, спросила:

– Ну как?

– Вкусно. – Тот налил воды в стакан и передал Ёнчжу. – Но островато.

– Да, согласна.

Когда они закончили обедать, шел двенадцатый час. От ресторана было пять минут пешком до станции «Сансу» шестой линии, поэтому пара, не сговариваясь, направилась в одну сторону. Дорогой Ёнчжу немного поежилась. Сыну заметил это:

– Мерзнете?

– Обычно нет. Не знаю, что такое. Иногда легко переношу морозы, а бывает, прохладный ветерок до костей пробирает. Может, простужена уже.

– Все-таки вы мерзлячая, значит?

– Мерзлячая?

– Да. Вы сейчас съели много острого минтая, но все равно кутаетесь. Вам холоднее, чем обычно?

– Хм… Видите того человека? – Ёнчжу указала на мужчину, который шел перед ними. На вид ему было около тридцати пяти. Он шел, скрестив руки на груди, будто не выносил холода. – Посмотрите на его шарф. Такой тонкий, даже до лица не достает. По сравнению с ним мне не так уж холодно. Чашка горячего чая меня быстро согреет. Такой ответ вас устроит?

– Тогда выпьем чаю? – резко остановился Сыну.

До традиционной чайной, которую он нашел в интернете, было десять минут пешком. Обсуждая, что оба и правда давно не заглядывали в такие места, они незаметно дошли до кафе. Ёнчжу выбрала чай из айвы, Сыну последовал ее примеру. Оба сделали по глотку – вкус показался знакомым, только давно забытым.

– Как-то я ездил в командировку, – начал Сыну, сделав еще глоток.

– Куда?

– В Америку. В Атланту.

– Мне всегда было любопытно, чем вы занимались раньше. Но я не решалась спросить.

– Почему?

– Не хотелось разрушать ореол загадочности.

Сыну улыбнулся. Он уже слышал от подписчиков, что его жизнь напоминала тайну, покрытую тьмой.

– В наши времена, если не рассказываешь про себя все, это быстро записывают в загадочность. Я был обычным офисным сотрудником. Утром шел на работу, вечером – домой. Просто не считаю, что это нужно выставлять напоказ, как делает большинство. Но такие уж времена.

– Да, так-то оно так… – кивнула Ёнчжу. – Просто мне казалось, что вы не захотите говорить на эту тему. Я сама такая. Становлюсь резкой, когда меня спрашивают о том, что мне неприятно.

– Я не буду с вами резок, – голос Сыну звучал непривычно расслабленно. – Раньше работал программистом.

– Точно, у вас же техническая специальность! А сейчас?

– Поменял отдел. Занимаюсь оценкой качества.

– А почему?

– Надоело.

– Надоело?

– Да. Но… я не об этом. Как-то мне пришлось остаться в Америке на два месяца. Дел было много, работал почти без выходных. Однажды мы поехали в другой город, и я зашел в случайную кафешку. Вместо воды там подавали жасминовый чай. В Корее я его тоже пробовал, и в целом ничего особенного, но с тех пор, как вернулся домой, я часто вспоминал тот вкус. Тогда и привык заваривать себе жасминовый чай.

– Пытаетесь вспомнить тот вкус?

– Нет.

– Хм.

– Не вкус – вспоминаю те времена.

– А что за время было?

Сыну провел кончиком пальца по чашке и серьезно посмотрел на Ёнчжу:

– Мне тогда приходилось очень трудно. Почти каждый день посещали мысли бросить все и вернуться домой. А в том кафе я, сам не знаю почему, нашел успокоение. Может, все дело в атмосфере или приветливой хозяйке, но что-то придавало мне сил. Только благодаря этому я смог завершить работу.

– Как вам повезло там оказаться!

– Да. Но я все это рассказал к тому, что… эта чайная мне тоже надолго запомнится. Я так чувствую… что часто буду вспоминать сегодняшний день.

– Вам тяжело сейчас?

Услышав вопрос Ёнчжу, Сыну внезапно рассмеялся. Хотя в таком поведении не было ничего сверхъестественного, она не могла оторвать от него изумленного взгляда. Может, потому, что в обычной жизни он казался другим. Или же этот смех шел ему больше, чем он думал. Так или иначе, в расслабленной атмосфере новый знакомый предстал в совершенно ином облике.

– Я тоже кое о чем думаю, – снова улыбнулась своей тихой улыбкой Ёнчжу.

– О чем?

– Вспоминаю, как работала в компании.

– Много лет там провели?

– Больше десяти.

– Давно ушли?

– Года три как.

– И сразу открыли книжный?

– Да, сразу.

– Значит, вы давно это запланировали?

– Да нет.

– А как?

– Сейчас я стану резкой, – оборвала она дальнейшие расспросы и улыбнулась.

– Ясно, – растерялся Сыну.

– Однажды я вернулась домой в одиннадцать вечера.

– Часто приходилось задерживаться?

– Да. Очень.

– Поэтому вы решили уволиться.

– Да… Но в тот вечер мне внезапно захотелось пива.

– Пива?

– И не просто дома. Мне захотелось пойти в бар и выпить бокал пива возле стойки.

– Стоя?

– Да, потому что если я садилась, то сразу накатывала усталость. А засыпать не хотелось. Ведь там такое пиво!..

– Какое? – Сыну с любопытством ждал ответа.

– Медовое.

– Так вы пошли в бар?

– Конечно. Людей оказалось много. Мне едва нашлось место. Но как только я выпила кружку пива, тут же ощутила счастье.

– Оно оказалось не так далеко.

– Как раз это я и хотела сказать.

– Про счастье?

– Да, что оно ближе, чем нам кажется. Не в далеком прошлом или будущем. А прямо здесь, перед нами. В тот день оно было в пиве, а сегодня – в чае. – И она с улыбкой посмотрела на Сыну.

– Значит, ради счастья можно и пиво себе позволить.

– Верно! – усмехнулась Ёнчжу.

– Лучше всего – стоя в баре.

– И снова верно! – рассмеявшись, на этот раз еще громче сказала она. И продолжила уже серьезнее: – Мне… кажется, если помнить, что счастье не так далеко, то и жить становится легче.

В одно мгновение обстановка изменилась. Сыну захотелось спросить у Ёнчжу, отчего ей трудно жить. Насколько ему было известно, так говорили те, кому и в самом деле приходится непросто. И кто ищет способ облегчить свой груз.

Сложнее всего в общении для него было понять, когда пора остановиться. Как предугадать, в какой момент любопытство переходит в невоспитанность? Его опыт подсказывал, что если не знаешь, то лучше умолкнуть заранее. Если сомневаешься, спросить или нет, – не спрашивай. Не уверен, что сказать, – послушай. Даже этого будет достаточно, чтобы не показаться грубым.

– А что для вас счастье? – обратилась к нему Ёнчжу.

Счастье… Сыну о нем никогда не размышлял. Он слышал, что люди стремятся к нему, но сам предпочитал тратить время на что-то стоящее. Может, для Сыну это и есть счастье, кто знает?

– Трудно ответить, потому что я не знаю, что такое счастье. Вы