Избранное. Том первый - Зот Корнилович Тоболкин Страница 71

«А парень не промах», – затаил улыбку воевода. Вслух же сказал:

– Та слюда не твоя. Государево достояние. Они, – он указал на Добрыниных, – добытчиками будут.

«Они добытчики – им и прибыль, – подумал Володей. – Мне, стало быть, кукиш с маслом». Хотел сказать про солёное озеро, но умолчал, хмурясь, покусывал ус, переступал с ноги на ногу.

– Уйти мне? – спросил сквозь зубы.

– Просьбы какие имеешь? – воевода тотчас уже уловил его огорчение.

– Есть просьбишка, – ожил Володей. Воевода-то мужик умный. – Домишко бы мне отдельный... Семья велика: брат, племянник женатый и я с женой... У всех дети, – чуток приврал, поскольку у Васьки прибыли не было, а Григорий холост.

– Дам тебе дом, казак, – обещал воевода, любуясь его умным, смелым лицом.

«Про озеро-то придётся сказать», – решил Володей. Да и к чему казаку то озеро: соль варить не собирался.

– Чуть не запамятовал, – начал, будто бы робея. – На Уде озеро солёное видел. Весь берег белый.

- Не шибко же ты памятлив, – усмехнулся воевода, вполне верно поняв, отчего Володей умолчал про солёное озеро. Мудрено не понять: купцы мошну набьют доверху, казака в новый поход пошлют.

– Отец твой до каких чинов дослужился?

– Пятидесятником помер.

– Так... А ты пойдёшь далее.

– Костьми лягу, воевода-батюшко! – польщённый предсказанием его, счастливо зарделся Володей.

– Лучше живи... и так же верно служи государю, – радуясь радости казака, напутствовал воевода. – Есть ишо нуждишка какая?

– Дак то уж не моя... государева.

– Сказывай борзо.

– На Алдане встретил я человека бывалого. Поведал он мне о земле, до которой он дошёл...

– Где ж та земля? И чем она знаменита?

– От чукчей к ней можно по льду пройти. Хаживали чукчи, говорил он. Приносили соболей малых, подобных зверю хорьку...

– Для чего ж нам такие соболи? – усмехнулся воевода. – Казне добрая рухлядь нужна.

– Главного соболя, – начал привирать Володей, – они прячут. Будто бы ростом он с медведя. Иные – помене, с волка аль с лису.

– Дивны сказки твои. Ну а далее? – уже не скрывая насмешки пытал воевода. Посмеивались вранью Володея и братья Добрынины.

– Дале ишо того удивительней. Я не видел, человек тот сказывал, дескать, есть и такие тоже большущие, ну вон с того волкодава, которые по воде плавают. Их там по-иному зовут. Не то каланы, не то бараны...

– Чего токо не присочинят люди! Язык без костей, – покачал головой воевода.

– Человек верный говорил, – стоял на своём Володей. – Ежели отпустишь меня туда, схожу, своими глазами увижу... И уж тогда обскажу всю правду.

– Как звать того человека?

– Андрей Цыпандин. Отпусти, Иван Матвеевич. Душа горит, – приложив руку к груди, умоляюще проговорил Володей.

– Цыпандина знаю. Казак надёжный. На Амгуни он. Ты и сменишь его. Но сперва слюду им укажи и озеро солёное, – он кивнул в сторону братьев. – О прочем напомнишь, когда вернёшься.

– В кой день идти-то? – подавив вздох, спросил Володей.

– Время тревожное, казак. Чем скорей, тем лучше. Будь им честным помощником.

Володей, опустив голову, вышел. Угнетало не только то, что не отпустил воевода к чукчам, но снова останутся без него Стешка с сыном. Тревожился, а ступал прочно, как и отец когда-то.

Добрынины и воевода долго вслушивались в звук сильных шагов его.

– Молод, а смекалист, – прервав молчание, сказал Василий, поглаживая зудящую правую руку.

- В отца. Тот тоже добрый был воин, – поддержал Кирилл.

- Тот прост был. Этот – с хитринкой. Про соболей-то ишь чего наплёл!

- И про озеро скрыл. Забыл-де, – нахмурился воевода. Потом рассмеялся. – А всё ж молодец! Молодчина! Ну, говорите, гости, чем ишо могу быть полезен?

– Есть тут люди торговые, братья Макаровы. Правда, раскольники... – начал Василий осторожно.

– Что ж, что раскольники? – вскинул воевода крутые брови. Вспомнил Василий: архиерей Тобольский отлучил Ивана Матвеевича от церкви за гордый нрав, за поносные речи. Там и речей-то было: заступился за гонимых старообрядцев да чтоб инородцев обирали поменьше. Быть бы беде, но вовремя царь призвал в столицу, обласкал и направил сюда вместо проворовавшегося воеводы. – Что раскольники? – повторил он. – Люди же. С капиталами?

– Состоятельны и ловки. Смекаем взять их в кумпанство, ежели ты, Иван Матвеевич, не против. Железо-то на Амгуни они отыскали.

– Берите. Помех чинить не стану. В железе нужда теперь великая.

Оставшись один, воевода достал Гомера, нежно погладил кожаный переплёт. Одолел когда-то грецкий...

– «Илиада»... Хм... У нас что ни воин, тот и Ахилл.