Вячеслав Ворон - Ёсь, или История о том, как не было, но могло бы быть Страница 33

– Что, милые барышни, поедем в Ё-бург вместе? Девушки переглянулись и в унисон ответили:

– Да, Ёсиф Виссарионович, мы к вашим услугам.

– Это радует, что к моим, а не к этого, – он кивнул в сторону Хвощова. Девушки снова переглянулись и, ничего не ответив, улыбнулись гегемону. Стален вошел в вагон, и, пройдя в спальню, закрыл за собой дверь.

– Смотрите мне, чтоб без всяких там штучек-дрючек, это гегемон нашей революции, – пригрозил Никита. Но это получилось у него достаточно неуклюже, что было похоже на совет, нежели на предупреждение. И девушки, проигнорировав его, закрыли перед ним двери.

– Сцуки, они и есть сцуки, – выругался вслух Никита, и приказал водителю везти его к Розе, в отель «Англетер». Секретность отношений диктовала свои условия, и Никита тратил часть денег, выделяемых ему партией, на проживание вне своего дома. Фаэтон рванул с места, имея под капотом дюжину лошадей. А паровоз, в свою очередь, издал свист и двинулся в заданном направлении.

Стален переоделся в пижамный костюм и отворил двери спальни. Выйдя в просторную, по меркам вагона, комнатукабинет, Ёсиф уселся в кресло-качалку, взял стоявший на журнальном столике колокольчик и позвонил в него. В кабинет моментально вошла девушка-проводник. Одежда ее была скопирована от французских модельных домов «Мадам Тюссо» и представляла собой полупрозрачную обтягивающую блузку под горло, надетую на голое женское тело так, что упругая молодая грудь четко оттеняла осиную талию и коротенькие шорты, выгодно выделяющие кругленькую попку. На руки девушки были надеты гипюровые перчатки до локтей, а прекрасные стройные ножки обуты в ботильоны испанского мастера «Прадо». При виде такой нимфы глаза гегемона начали вращаться вокруг своих орбит, рассудок помутнел, и Ёсиф инстинктивно выставил руки вперед. Девушка, увидев перед собой недочеловека, застыла от страха в исступлении на секунду и позже, оценив все опасность, выбежала наружу, успев захлопнуть за собой дверь. Стален уже летел с вытянутыми руками вперед, и только закрытая девушкой дверь остановила его. Упершись в нее руками, он повисел с минуту в горизонтальном положении и после рухнул на пол, ударившись головой при падении. Удар был несильным, но достаточным для того, чтобы привести его в чувство. Стален поднялся на ноги, отряхнулся и вернулся в кресло. Снова взял колокольчик и позвонил. Вошла вторая девушка, как две капли воды похожая на предыдущую. Но должного эффекта не произошло, видимо, сказывался удар головой. Стален приказал принести воды и шоколада. Девушка послушно удалилась. И тут же появилась с подносом, на котором стояли бутылка «Боржо» и граненый стакан. Она подошла, поставила поднос на стол, легким движением вскрыла бутылку и налила «Боржо» в стакан. Стален вложил в рот таблетку снотворного и тремя глотками запил ее. Девушка продолжала стоять возле гегемона. Он оценивающе оглядел ее, погладил рукой по ноге, после добрался до груди и стал жестко ее мять. Потом встал и подключил вторую руку. В этот момент Стален был просто обычным мужчиной грузинской национальности, без каких-либо сверхъестественных способностей, коими он обладал. Его мужское начало начало распаляться. Дыхание участилось, нижняя губа отвисла, и с уголков губ потекли слюни. Тело стало содрогаться в судорогах. Девушка продолжала стоять безмолвно и неподвижно, тело ее было напряжено. Это еще больше возбуждало Ёсифа. Упругая грудь придавала гегемону уверенность в его мужской неповторимости, и он чувствовал свою силу. Но длилось это недолго. Сначала подкосились ноги, и его тело само присело на кресло, после начали терять уверенность руки, пока совсем не обмякли, и в заключение свинцовые веки закрыли Ёсифу глаза. Он заснул, склонив голову на плечо. Девушка позвала коллегу по вагону на помощь, и, собрав все свои недюжие женские усилия, они вдвоем перенесли спящего Сталена в кровать. Приглушив свет, они на цыпочках удалились.

Утро пробудило Ёсифа ярким светом, мерцающим в фрамуге окна, проходящего через фонарные столбы железной дороги, удивительным образом попадающим прямо на глаза гегемона. Раздражающая периодичность заставила Ёсифа вновь взяться за колокольчик и произвести несколько нервных потрясений. Голова Сталена раскалывалась, сказывалось остаточное действие снотворного и удара. Незамедлительно вошла девушка-проводник. Утреннее одеяние ее было гораздо скромнее вечернего и походило на форму гимназисток. Но сейчас Сталена ничего не волновало. Девушки являлись для него не более чем обслуживающим персоналом. От боли в голове он даже не сумел четко сформулировать, что ему необходимо. Но способная проводница сообразила, что гегемону неотвратимо плохо, и достала из кармана передника пакетик с порошком.

– Што этА? – с грузинским акцентом, спросил Ёсиф.

– Это порошок доктора Плацебо, против боли в голове и похмелья, – ответила проводница.

– Кто таков, пАчЭму нЭ слышал? – осведомился Стален. Девушка смущенно пожала плечами, не ответив ничего. Стален высыпал все содержимое пакетика в рот и запил водой.

– Долго нам до Ё-бурга, ужасная дорога к нему, я бы даже сказал, хуже, чем плыть, – поинтересовался Гегемон.

– Осталось сто верст, – сказала девушка.

– Дура, я не спрашиваю, сколько верст, а время мне надо, время. Поняла? – раздраженно возмутился Стален.

– Я не знаю, Ёсиф Виссарионыч, – виновато ответила она.

– Иди, узнаешь, доложишь.

Девушка удалилась за дверь. Удивительно, но, как только она ушла, голова Сталена прошла. «Чудо-доктор этот Плацебо, надобно про него разузнать, что за фрукт такой», – подумал Ёсиф и выпорхнул из кровати. Он почувствовал необычайную легкость в теле и ногах и в три прыжка долетел до уборной. С необычайной быстротой проделал утренние процедуры, переоделся и, продолжая двигаться по спальне, с невероятной скоростью самостоятельно убрал постель и расправил тяжелые бархатистые шторы. Вышел в кабинет, достал трубку, набил махорки и раскурил. Не выпуская трубку изо рта и делая затяжку за затяжкой, Стален в несколько секунд выкурил все ее содержимое, потушил в стакане с остатками «Боржо» и выбросил стакан в урну. С точностью горного орла он приземлился в уже знакомое ему кресло-качалку и начал нервно раскачиваться, увеличивая амплитуду. И только когда кресло достигло максимального маха, он вдруг поймал себя на мысли, что утренней боли и усталости как и не бывало. Он стал повторять себе под нос имя доктора Плацебо, увеличивая скорость произношения соотносимо скорости маха, пока это не превратилось в один монотонный свист. Так и застала его вошедшая проводница. Мельтешащая тень гегемона, выдающая сверхзвуковой свист. Девушка от испуга выскочила наружу и закрыла дверь. Сколько прошло времени в движении, Стален не знал. Остановился он только после протяжного гудка паровоза, оповестившего о прибытии на вокзал. Он закрыл глаза и обхватил обеими руками голову. И как только гудок стих, он слетел с кресла-качалки, схватил свой саквояж и выбежал на перрон. Пролетев мимо двух проводниц и группы встречающих, пересек перрон по диагонали, влетел в помещение вокзала и застыл у билетных касс. Внутреннее состояние легкости улетучилось безвозвратно. Переведя дыхание, Ёсиф огляделся вокруг. Помещение касс было пустым и безлюдным. У дверей стояла одинокая урна, заплеванная и переполненная. Воняло мочой. Из восьми кассовых окошек открыто было только то, у которого стоял Стален. Он наклонился и строго поинтересовался:

– Барышня, а гдЭ я?

– Вы на вокзале, и не какая я вам не барышня, товарищ. Я кассир, – ответила билетерша.

– Да мнЭ нЭ важно, кто ты, мнЭ важно, гдЭ я, – не унимался Ёсиф.

– Вот дурья башка, я ж тебе сказала – на вокзале. Чудной какой-то, напился, дык иди, нечего голову морочить, мне еще весь день тут работать, – прошипела она.

– СлЮшай. Ты пАчему со мной так гАваришь, тИ знаешь, кто перед тобой стоит? – возмутился Ёсиф. – Да мне все одно, иди, а то большевиков позову, – закричала билетерша.

– О, вот они-то мне и нужны. А ну, кричи им, скажи – Стален приехал, – переходя на славянский, скомандовал Ёсиф.

– Эть ты, стало быть, Стален, ну умора, совсем люд стыд потерял. Да какой ты Стален, тот и выше, и краше будет, а ты – пятух недорезанный, – сказала кассирша и захлопнула окошко.

В помещение касс влетел Джежинский с пятью бойцами. Большевики были одеты в кирзовые сапоги и битумные кожанки. Через левое плечо каждого была перетянута портупея, увенчанная кобурой с маузером.

– Ёсиф Виссарионыч, как вы тут оказались? – поинтересовался Джежинский. – Мы вас у вагона ждем-с, а вы тут. Как-с?

– Что как-с? Я и сам не знаю как, вон у той дуры пытался разузнать, так она окно заперла, – он стукнул кулаком в створ кассы. Кассирша открыла окошко и завопила от злости:

– Да что ж это такое делается, граждане большевики, ни минуты покоя не дает мне этот малахольный. С ума сойти можно.