Мелисса Бэнк - Руководство для девушек по охоте и рыбной ловле Страница 10

Мне кажется, будто я слышу голос Джейми в ритме его учащенного сердцебиения: «Не смотреть! Не смотреть!»

Я думала, что груди у Беллы круглые и пышные, как в иллюстрированных журналах, но они совсем обычные, почти такие же, как у меня.

Ив снова наполняет бокалы. Джейми не отводит взгляда от карт.

Белла смотрит на него, и вдруг я замечаю, что она сердится. Когда Ив начинает сдавать в следующей партии, она отталкивает свои карты.

Ив собирает все наши карты, тасует и снова сдает, не обращая на нее внимания.

Белла поднимается и нетвердой походкой, словно на высоких каблуках, удаляется за занавеску, отделяющую веранду от гостиной.

Я все жду, что Ив пойдет за нею, но он не идет.

Я забыла, что не знаю толком правила игры, и продолжаю делать ставки. И теперь уже проигрываю раз за разом, так что вскоре у меня не остается ничего, кроме того, что на мне. Тогда я говорю:

— Я больше не играю.

— Выйти из игры может только банкрот, — заявляет Ив. — Играем. У меня фулхаус. — Он переворачивает мои карты. — Пара десяток.

Я замечаю:

— Тебе не кажется, что надо бы рассказать мне о правилах?

Ив пожимает плечами.

— Это всего лишь игра.

Я хочу сказать, что это уже не игра, но вместо этого выпаливаю:

— Я не игрушка!

— Ив, — говорит Джейми голосом, которого я не узнаю; это похоже на голос самца перед поединком.

Из гостиной доносится голос Беллы:

— По-моему, наши гости устали.

Откинув занавеску, она выхолит к нам в накинутом на плечи купальном халате. Ив не двигается. Она останавливается у стола возле него и смахивает зубочистки в ведро.

— Мы все устали, — говорит она.

— Мне хотелось бы кое в чем разобраться, — поворачиваюсь я к ней. Я так нервничаю, что голос у меня становится хриплым. — Если я правильно понимаю, ты хотела бы переспать с Джейми, чтобы заставить Ива ревновать. Разве не так? Думаю, и я могла бы себе позволить то же самое.

Ее взгляд настолько холоден, что я на миг цепенею.

— Но в этом случае Иву ничего не останется, как ухлестывать за мной, — ведь именно эту роль ты ему и отводишь, — продолжаю я и чувствую, что никто не хочет, чтобы я продолжала, но подливаю еще масла в огонь: — И тебе останется только наблюдать, хорошо ли он справляется с этой ролью?

Джейми качает головой.

Ив выглядит раздраженным.

Белла растерянно моргает, и я понимаю: для нее это новость. И я вдруг представляю себя на ее месте, выслушивающей нечто подобное от чужого человека.

Вернувшись в дом, я сижу возле окна на стуле, пока Джейми раздевается и чистит зубы.

Он подходит сзади, нагибается и целует меня в шею. Я не знаю, как на это реагировать, поэтому спрашиваю:

— Лучше было бы, чтобы я ничего не говорила?

Он отвечает:

— По-моему, Белле очень больно. — И минуту спустя добавляет: — Я считаю, что не всеми своими мыслями следует делиться с окружающими.

В его голосе слышна назидательная интонация, которой раньше я у него не замечала. Он целует меня в затылок.

— Иди в постель!

Я не двигаюсь с места.

Становится прохладнее, близится утро. Небо начинает светлеть. В этот час можно поверить, что, глядя на звезды, заставляешь их исчезнуть.

Должно быть, Джейми притворяется, будто не испытывает влечения к Белле; хотя, вполне возможно, она и не пыталась соблазнить его, это было лишь моей иллюзией.

Я залезаю в кровать, не сняв трусики.

Джейми все еще не спит, но упорно старается заснуть: он засунул голову под подушку, не пропускающую звуки и свет.

К полудню, когда я просыпаюсь, от драмы Беллы, похоже, не остается и следа. Все трое завтракают на веранде. На столе — фруктовый салат и сок. Ярко светит солнце, рассыпая по воде искрящиеся блики.

— Здорово, малышка! — приветствует меня Джейми.

— Хэлло! — говорю я, обращаясь сразу ко всем.

Потом беру фрукты из вазы и, обходя стол, направляюсь к свободному стулу мимо Джейми, который подвигается ко мне, словно мы счастливая пара на каникулах.

— Как ты спала? — спрашивает Ив, поставив передо мной чашку кофе.

— Нормально, — отвечаю я.

Ив говорит:

— Пока вы не уехали, хорошо было бы взять напрокат парусную шлюпку.

— Ты любишь ходить под парусом? — спрашивает меня Белла.

Я медлю с ответом.

— Она ходила с Генри, — говорит Джейми, чтобы заполнить паузу. И поясняет: — Брат Джейн. Опытный моряк. Он поворачивается к Белле. — Не помню, встречалась ли ты с ним. Генри Розеналь. Высокий такой, в очках. Он похож на Джейн, только не такой красивый.

Все смотрят на меня — я вновь в центре внимания, но уже в новой роли: той, которую надо умиротворить.

— В Колумбии, — говорит Белла, — мы играли в теннис с ним и с Рамоной, на корте, где бегали крысы.

— Верно, — кивает Джейми.

— У него была забавная подача, — добавляет она, одарив меня улыбкой.

— Мы с Джейн познакомились прошлым летом, — разглагольствует Джейми. — Когда однажды я сказал Генри, что люблю ее, он посмотрел на меня с такой угрозой, будто хотел сказать: «Руки прочь от моей сестры!»

Ив смеется. Белла улыбается. Я ем землянику, малину, виноград и бананы.

Джейми поворачивается ко мне и предлагает пойти взять напрокат парусную шлюпку.

— Мы не так уж много времени провели вместе, — замечает он.

— Это верно, — соглашаюсь я.

Ив идет в дом, чтобы позвонить и договориться насчет лодки. Джейми ставит тарелки на поднос и уносит в кухню. Слышно, как он ополаскивает их для посудомоечной машины. Таким образом мы с Беллой остаемся наедине. Глядя на океан, она говорит:

— Я вела себя недостойно. Ты уж извини.

Я поднимаю голову, не принимая и не отвергая ее извинений.

— Джейми здесь ни при чем, — продолжает она. — Ты не должна сердиться на него за мое поведение.

— В данный момент я не сержусь на тебя за его поведение, — отвечаю я.

Она поднимает брови, словно говоря: «Ты интереснее, чем я думала».

— Он ничего такого не делал, и тебе следует его простить, — настаивает она. — Надо думать о нем, а не обо мне.

— Обо всех надо думать! — отрезаю я.

— Ты сгущаешь краски, — не соглашается она со мной.

Но я гну свою линию:

— Простить его потому, что так было бы проще?

— Ладно, — машет она рукой. — Если у тебя есть причина не прощать его, дело твое. Можешь продолжать в том же духе.

Я пытаюсь понять, уж не известно ли ей больше, чем мне, но только понапрасну теряюсь в догадках и в конце концов говорю:

— Ладно, я прощаю тебя, Белла.

И в этот момент понимаю, что и в самом деле простила ее.

Ив высаживает нас на пристани и показывает на вывеску: «Ежедневные круизы на судне капитана Тоби». Мы видим мужчину с белой бородой, погружающего в ялик небольшой холодильник.

Джейми спрашивает:

— Вы капитан Тоби?

— Вообще-то на самом деле я Том, — отвечает он и, обернувшись, удивленно восклицает: — Джеймс, это ты?

Они пожимают друг другу руки.

Не знаю почему, но этот морской волк с его солнечными волосами и обгорелым вздернутым носом сразу же мне понравился.

— Свистать всех наверх! — восклицаю я.

Он смеется и, протянув мне свою большую загорелую руку, покрытую белесыми волосками, помогает перебраться в маленькую лодку.

— Добро пожаловать на борт!

— Спасибо, капитан.

Он подвозит нас на своей моторке к большому красивому паруснику, один вид которого наполняет ветром паруса моей души. Я читаю название: «Верная любовь» — и вспоминаю об одной любви из «Филадельфийской истории»[5]. И говорю себе: «Ага», изображая наилучшим образом интонацию Кэтрин Хепберн.

Перетащив на парусник холодильник, спасательные пояса и все необходимое для подводного плавания, он спрашивает Джейми, знает ли он, как ходить под парусом.

— По правде сказать, нет, — признается Джейми.

«Наверное, смог бы, если бы поучился, — думаю я. — Это как с Шекспиром. В какой-то момент тебя захватывает, и дальше все как по маслу».

Джейми молвит:

— Как-то я ходил на «Солнечной рыбе».

«Это игра с ветром», — думаю я.

— Извините, — говорю я Тому, — он сухопутный моряк.

Джейми спрашивает:

— Можешь водить ее один?

— Нет вопросов, — говорит Том.

И так оно и есть.

Он обходит лодку как знаток своего дела, каковым и является, и вот мы уже отчаливаем.

Том управляет парусом, время от времени берется за штурвал.

Джейми смазывает ноги, руки и грудь кремом от загара и предлагает мне сделать то же самое.

— Нет, спасибо, — говорю я.

И оставляю их вдвоем, чтобы они поговорили на самые общие темы: как дела у него, как дела у нас, где мы остановились, как он попал сюда и так далее.

Я направляюсь вперед вдоль борта и останавливаюсь на баке. И чувствую, как это здорово, когда ветер в лицо, а за спиной — плавучий дом.