Наталья Лайдинен - Израиль без обрезания. Роман-путеводитель Страница 32

– Ты замужем? Дети есть?

– Нет, – смутилась я.

– А почему? – огорошил меня вопросом Шломо.

– А не хочу! – решительно сказала я и допила залпом вино. Полковник незаметно подлил мне еще.

– Не ври! – сказал он. – И не выделывайся!

– А я и не вру… – попыталась я встать в позу и вдруг начала всхлипывать.

– Да что ты? – обнял меня слегка струхнувший полковник. – Ну, перестань.

– У меня все замечательно! – пыталась вырваться и сквозь слезы что-то доказать ему я. – Лучше всех!

Шломо гладил меня по голове и бормотал что-то ласковое. Я понемногу успокаивалась, вытирая лицо его фут болкой.

– Ну вот, другое дело! – сказал он, когда я наконец подняла на него глаза. – Не надо тут ничего из себя строить, девочка. Я тебя насквозь вижу. Что у тебя там не в порядке? Рассказывай…

Незаметно для себя я все рассказала Шломо про сволочь Пашу и моих предыдущих горе-кавалеров и предателей-любовников. Насколько я устала от этих самодовольных нарциссов и метросексуальных импотентов, которые вечно ищут для себя сапог потеплее. Про то, как задолбало меня снимать тупых моделей для тупых журналов, которые множат глянцевые сказки для уродливых идиоток, мечтающих походить на Пэрис Хилтон. Про подруг, любая из которых готова сдать и подставить при первом удобном случае, не говоря уж перспективного мужика увести. О том, как я окончательно запуталась в том, что делать дальше со своей жизнью, никакие психологи не помогают. А тут еще вся эта фигня с Милкой…

Полковник внимательно слушал и курил. Я попросила у него сигару и мгновенно закашлялась от горьковатого дыма.

– Успокойся! – твердо сказал Шломо. – Теперь ты под защитой. Ты не зря сюда приехала. Знаешь, на Святой земле иногда у людей прояснения в мозгах происходят, перевороты на сто восемьдесят градусов. Только надо быть к ним готовой, поняла меня? И ничего не бояться.

– Угу, – кивнула я, еще всхлипывая. – Прости, что я на тебя все это вывалила. Я не хотела. Не знаю, что со мной такое.

– Все в порядке. Никаких больше слез! Я их терпеть не могу, особенно не по делу. Пошли купаться! Вода все смоет.

Шломо решительно скинул полотенце. Оказалось, татуировок на его накачанном теле было несколько. Я последовала за ним.

– В той стороне – водопад и фонтанчики! – весело крикнул мне полковник. – Окунись и плыви сюда.

Я поплыла навстречу Шломо. В отгороженной от основного бассейна круглой купальне снизу били довольно мощные струйки. Я попыталась встать на один из фонтанчиков, но не удержалась, и меня резко откинуло в сторону горячим потоком воды. Окунулась в воду с головой и неожиданно снова оказалась в крепких объятиях Шломо. Уже ничего не стесняясь, он прижал меня к себе и поцеловал в шею. На этот раз я не сопротивлялась и уткнулась носом к нему в мокрое плечо, прямо в татуировку.

– Эй, ребята, только не тут! – помахал нам охранник.

Полковник нехотя выпустил меня. Мы долго вопросительно смотрели друг на друга. Похоже, Шломо, как и я, не очень понимал, что происходит, но держался немного уверенней.

– Смотри, вон наши вояки! – через несколько секунд нашелся он и показал на площадку перед бассейном. Туда пришли несколько пацанов, в плавках и с автоматами через плечо. – Наверное, с ближайшей базы, отдохнуть вырвались.

– Ты знаешь, а я ведь тоже побывала на курсе молодого бойца! – с гордостью сказала я.

– Как тебе это удалось? – изумился полковник.

Я рассказала в двух словах. Шломо хохотал так, что едва тоже не нахлебался сероводородной водички.

– А ты ведь такая же безбашенная, как и я! – наконец сказал он, вытирая слезы. – Не думал, что у нас такое возможно! Я скажу знакомым офицерам с Маханей Шмоним, чтобы они серьезно занялись внутренней дисциплиной! Это ни в какие ворота не лезет!

– Только не выдавай Соньку! – испугалась я.

– Я еще в жизни никого не выдавал! – подмигнул мне Шломо.

Между тем мальчишки побросали оружие около бассейна и полезли в воду, завозились рядом с нами в воде, как щенки. Шломо нахмурился и по-военному громко и отрывисто что-то им сказал на иврите. Парни как ошпаренные выскочили из воды и схватились за автоматы.

– То-то же, – вздохнул Шломо. – Понаберут детей…

После купания мы пошли в местный ресторанчик. Полковник заказал мне здоровенную рыбу-мушт, которая на тарелке выглядела устрашающе из-за своих колючек.

– Я не буду это есть! – сказала я.

– А я тебе почищу!

Он моментально разделался с этим чудищем. На удивление, у страшной рыбы оказалось нежное, вкусное мясо. Шломо ударил по говядине. Вдруг его лицо исказилось, и он тихо ойкнул, схватившись за щеку.

– Что такое? – насторожилась я.

– Оставлю тебя на минутку! – сказал полковник и удалился из ресторана.

Он все еще держался за щеку, когда вернулся после недолгого отсутствия. Увидев мой обеспокоенный взгляд, Шломо вдруг рассмеялся.

– Все в порядке, не волнуйся. Просто челюсть выпала. Точнее – ее часть.

– Ты шутишь? – Я начала смеяться так, что люди за соседними столиками стали удивленно оглядываться.

– Никак нет! – продолжая ржать, выдавил из себя он. – Просто у меня своих зубов нет. Все при ранении вышибло. Хожу с мостами уже два года. Вот, один отвалился… От избытка чувств, наверное! Вот такой я пылкий любовник!

Я давно так не смеялась. А главное, меня поразила реакция полковника, который практически не смутился и гоготал задиристо вместе со мной.

– Ты был ранен? – просмеявшись, спросила я.

– Да, и не один раз.

– А зубы-то где выбило?

– Тут, неподалеку. Была одна операция, спасали наших заложников, – неожиданно став совершенно серьезным, сказал Шломо. – Пришлось принимать все решения на месте, ждать приказов от политиков было некогда. Никто не хотел брать ответственность на себя. Ребят удалось вытащить. А в мой бронетранспортер прямой наводкой стрельнул один гад… Я видел его через прорезь, но уже ничего нельзя было сделать.

– Сильно ранило? – осторожно спросила я, догадываясь теперь, откуда шрам через все лицо.

– Лицо снесло на хрен. Бровь болталась где-то на уровне рта, щеки оторвало. Но ничего, видишь, все пришили. Стал как новенький. У нас чудесная медицина, а ты говоришь – зубы…

– А что с заложниками?

– Каждый год получаю подарки в день их освобождения. А от военного руководства был серьезный выговор.

Обратно мы ехали молча. Уже стемнело. Я была под таким впечатлением от рассказа Шломо, что даже ничего утешительного сказать не могла. Он после разговора о ранении тоже стал печальным и задумчивым.

– Слушай, – сказала я наконец. – Отсюда до Тель-Авива далеко пилить. Ты посади меня на автобус, а сам поезжай домой. Тебя там ждут, наверное. Ты и так со мной сегодня весь день провозился.

– Всего неделю здесь, а уже говоришь как настоящая израильтянка! – усмехнулся Шломо. – Жители Хайфы годами не бывают в Иерусалиме, поскольку им, видите ли, ехать далеко! Скажи лучше, это был хороший день?

– Очень! – искренне сказала я.

– Вот и замечательно. Ни в какой Тель-Авив ты у меня не поедешь. Я поселю тебя в хорошую гостиницу в Хайфе, на горе Кармель, переночуешь, а дальше – будет видно.

– Но в Тель-Авиве остались мои вещи… – робко сказала я. – Ничего важного, но…

– А вещи я попрошу кого-нибудь забрать с оказией. А возможно, я сам завтра там буду, у нас в штабе совещание намечено.

Тон Шломо не подразумевал дискуссий. Я снова притихла.

Разместив меня в номере небольшого отеля в Хайфе, высоко на горе, полковник задержался в дверях.

– Ну, я поехал.

– Домой?

– Ага, – кивнул он и нахмурился. – Ну, пока…

– Шломо! – остановила его я. – Почему ты приехал ко мне сегодня? Только правду скажи!

– Потому что хотел тебя снова увидеть. И еще… ты извини, я посмотрел твои фото на карте в камере. Там была не только свадьба, видимо, еще съемка предыдущего дня…

– Ах ты… – попыталась разозлиться я.

– Мне просто хотелось узнать о тебе больше. К тому же, прости, я должен был убедиться, что ты не из разведки. Иначе у меня были бы серьезные проблемы.

– Ну и ну! – только и выдавила из себя я.

– И знаешь, мне очень понравилось, как ты снимаешь. На твоих портретах – удивительные лица. Ты занимаешься своим делом! Я думаю, нормальные люди это оценят. Не всю же жизнь тебе моделек снимать!

– Спасибо, – не нашлась что ответить я. Злость как рукой сняло.

– Тогда до завтра. Приеду, как смогу. Позвоню предварительно.

– Хорошо!

– За подругу не волнуйся. Все решим. У меня уже есть план…

Шломо быстро поцеловал меня в щеку и ушел. Я упала на кровать в полном шоке от всего, что так стремительно происходило со мной в последнюю неделю.

В шесть утра меня разбудил требовательный стук в дверь. Я проснулась и испугалась, не понимая, где я и что случилось.

– Эй, Карина, открывай! К тебе свежие цветы приехали! – задорно раздалось из-за двери.