Хосе Альдекоа - Современная испанская новелла Страница 80

Случалось, что его громкий плач привлекал внимание детей, которые наблюдали за происходящим с противоположной стороны улицы, переглядываясь и толкая друг друга. Однако на этот раз Дуниону пришлось сдержать себя — умерить крики и плач, потому что хозяин угрожающе замахнулся на него хлыстом.

На несколько мгновений оба застыли, каждый в своей позе. Дунион почувствовал, как слезы медленно высыхают у него на щеках, хозяин же опять заковылял к горну. И тут в дверях неожиданно появился улыбающийся Иктио. Рыбак был такой высокий, что головой почти касался притолоки, борода светлая, а кожа очень смуглая от солнца. Все это не изменно восхищало Дуииона, и ему так хотелось подойти к Иктио поближе, потрогать его, получше разглядеть.

Увидев рыбака, Дунион сразу задвигался, но встать с пола все же не решился.

— Он побил меня, — пожаловался мальчик, указывая в сторону, куда скрылся старик. — Колотил по голове.

Иктио, должно быть, понял, о чем говорил Дунион. Неотрывно глядя на мальчика, он делал знаки, стараясь заменить ими слова утешения. Дунион и вправду немного успокоился, почувствовав себя увереннее в присутствии друга. Он пошел бы за ним куда угодно и, хотя еще ни разу не сказал ему: «Возьми меня с собой», знал, что рыбак сам подумывает о том, чтобы каким‑то образом вызволить его отсюда и увести на берег.

Дунион смотрел на друга широко раскрытыми глазами, ожидая услышать хоть одно слово, способное вселить в него искру надежды. Но рыбак молчал, о чем‑то, казалось, думал и все терся о дверной косяк. Так длилось несколько минут, и вдруг Иктио, взмахнув правой рукой, кинул мальчику какой‑то предмет.

— Это тебе, — крикнул он.

Предмет был совсем маленький. Поймав его на лету, Дунион сначала подумал, что это финик или съедобная ракушка. Разглядев его, мальчик очень удивился. Он впервые видел такую красную веточку, совсем твердую и шероховатую на ощупь. Конечно же, это не растение, не вещица, сделанная из глины, не косточка животного и не морской камешек. Своим цветом и простотой формы предмет этот был прекрасен и очень напоминал яркое пламя. Но удивительное дело, почему же он такой холодный, когда к нему прикоснешься?

И тем не менее мальчик почувствовал, как рука его, сжимавшая этот странный предмет, становится теплее и как постепенно приятный жар разливается по всему телу. В эту минуту он не видел ничего, кроме чудесного творения природы, величие и сила которого передались и ему. Наконец-то довелось и маленькому рабу увидеть нечто невиданное прежде, к чему могут прикоснуться его грязные слабые руки, — сокровище, частица недоступного ему мира, подарок друга. Обладание этим сокровищем привело Дуннона в еле сдерживаемый восторг, наполнило счастьем, которого он никогда не знал, и в то же время встревожило его. Откуда оно? Что это?

зво

Он поднял голову, чтобы спросить об ЭТОМ Иктио. Но тот уже ушел — наверно, его спугнули шаги возвращавшегося хозяина. В мгновение ока Дунион просунул веточку между пальцами ноги, стараясь скрыть волнение. Когда старик подошел к гончарному кругу и уселся за него, мальчик как ни в чем не бывало продолжал работать. Хозяин сидел к нему спиной, наклонив голову набок, чтобы лучше видеть сосуд, который он формовал обеими руками. Тяжелое дыхание, теснившее его грудь, шумно рвалось наружу. Время от времени он ворчал что‑то себе под нос или давал мальчику какое‑нибудь указание.

Дунион то и дело посматривал на его спину и потом снова переводил взгляд на красную веточку, по — прежнему торчавшую у него между пальцами. Он полагал, что Иктио еще вернется за ней, а может, у него много таких веточек, и рыбак подарил ему одну из них. Вряд ли! Разве может бедняк обладать таким сокровищем? Мальчик боялся, что хозяин заметит веточку и отпимет ее, да еще захочет узнать, как она попала к нему. Веточку надо где‑нибудь спрятать или еще лучше — отдать детям, чтобы они положили ее в надежное место. Дети, конечно, не станут забавляться веточкой; они поймут, что это очень дорогая вещь, созданная, возможно, ценой больших усилий, и не потеряют ее.

Решив во что бы то ни стало спасти красную веточку, Дунион стал обдумывать план действия: выбрать момент, когда хозяин снова отлучится к горну, подскочить к двери и броситься беясать со всех ног. И тогда он спасет не только веточку, тогда ему удастся осуществить свою давнишнюю мечту — вырваться наконец из мастерской в неведомый мир и быть свободным. Там, на просторе, он найдет детей и отдаст им веточку.

Когда хозяин снова отошел к горну, Дунион выполз из канавки и, крепко зажав в руке веточку, выбежал на улицу.

Яркий, ослепительно белый свет заливал фасады домов и разогретую землю, на которой отчетливо обозначились следы колес. Воздух был насыщен пряным запахом древесины. Было жарко.

Прижимаясь к стенам домов, Дунион бея «ал по широкой и пустынной в этот час улице. Когда стали попадаться прохожие, мальчик поспешил затеряться среди них. Его робкий, неуверенный бег удивлял прохожих — они ведь не знали, какой порыв отчаяния гонит вперед испуганного ребенка.

Добежав до конца улицы, Дунион услышал позади себя громкий голос хозяина, голос, который он так хорошо знал. Страх охватил все его существо, голова закружилась, но он не остановился, а побежал еще быстрее, пытаясь снова смешаться с толпой прохожих.

Вскоре он очутился на рынке, где множество ярких и разнообразных предметов почти сплошь устилали землю: горы корзин, красные ткани, фрукты, длинные пальмовые ветви. А сколько людей! Женщины в белых покрывалах, мужчины, с которых градом катился пот, и все они непрестанно переходили с места на место, неугомонно болтая и мешая мальчику бежать. Шмыгая между продавцами и их товарами, Дунион по — прежнему слышал голос хозяина, который звучал все громче, и ему казалось, что старик вот — вот поймает его.

Внезапно он оступился и упал, попытался было встать, но не смог из‑за боли в коленке. Потом все‑таки поднялся и снова побежал. Мальчик видел, как люди поворачивают голову, с любопытством глядя ему вслед. Некоторые из них призывали остановить беглеца. Хозяин же неотступно преследовал и уже настигал его.

Дунион думал только об одном — бежать все дальше и дальше в надежде оставить опасность позади. Внезапно перед ним возникла широкая полоса земли, окруженная со всех сторон враждебными лицами и угрожающе вскинутыми руками. Солнце было как раз в зените, и мальчик бежал, не отбрасывая тени. Кругом люди, множество людей, и только он — один, даже без своей тени, бегущий по грязной и чужой земле. Страх тонул в криках и гиканье его преследователей, в хрипах стесненного дыхания.

За ним гнались. Торговцы фруктами, опасавшиеся мелких воришек, повскакали со своих мест и, разгневанные, задрав голову и грозно сдвинув брови, готовы были пуститься вдогонку за мальчиком и расправиться с ним. Одни успели уже сделать несколько шагов, другие прислушивались к истошным воплям хозяина, который метался по рынку, неуклюже размахивая руками и взывая о помощи. Люди, жадные до наживы, торгаши, готовые ради барышей перегрызть друг другу глотку, те, что подмешивают в мед патоку, те, что подливают в ънно воду, те, что сбывают сыр, приготовленный из молока больных коров, — все кинулись в погоню, едва увидев одинокую фигурку бегущего мальчика, его искаженное от ужаса лицо, его тоненькие подкашивающиеся ноги.

Заметив, что все почему‑то бегут за ним, Дунион остановился и поглядел вокруг. Он не мог понять, зачем эти люди, которые никогда его прежде не видели, угрожают ему. Это, наверно, его враги, — они знают, что у него красная веточка, и хотят ее отнять. Надо обязательно передать ее детям, но их что‑то нигде не видно. Кругом только взрослые, состарившиеся и невеселые от вечных ссор и споров о купле-продаже. И он снова пустился бежать. Вскоре ему удалось оторваться от своих преследователей и свернуть на прилегавшую к рынку7 улицу. Улица была широкой, а двери домов — закрытыми. У одного дома стояла маленькая девочка, она смотрела в сторону, откуда бежал Дунион.

Это был первый встретившийся на его пути ребенок. Те, что гнались за ним, были уже немолодые люди, с суровыми, злобными лицами. Он ненавидел их, потому что это они заставляли его работать в гончарной мастерской, куда почти не проникал дневной свет. Дети же не раз звали его поиграть на улице. Они ни за что не стали бы преследовать его.

Дунион подбежал к девочке, которая не сводила с него глаз, и, протянув руку, отдал ей веточку. Девочка, не глядя, схватила ее. Тогда Дунион быстро проговорил: «Береги ее», — проговорил так, что вряд ли девочка поняла его, и побежал дальше.

Между тем из‑за поворота на краю улицы показались преследователи. Еще несколько секунд, и они, пробежав мимо девочки, устремились за Дунионом. Поравнявшись с грудой булыжников, лежавших подле строящегося дома, они остановились. Но уже в следующее мгновение первые камни, округлые и гладкие, засвистели в воздухе.