Канта Ибрагимов - Сказка Востока Страница 94

Без труда покоряя мужчин, Шад-Мульк надеялась, что и ребенок поддастся ее притягательному обаянию. Не тут-то было, все как раз наоборот. Это ее расстроило. Наглядевшись на Мираншаха, а может, уже вкусив власть принцессы, она стала вести себя довольно несносно с Седой. Благо, что Малцага в Тебризе уже нет, а доктор Сакрел в женские дела пытается не вмешиваться, тоже на днях должен уехать. А Шад-Мульк так увлеклась ребенком: все внимание к нему. В нем средоточие всех сил, что, выражаясь военной терминологией, почти что полностью оголила свои тылы, в «Сказке Востока» расслабилась. А тут поджидал ее враг — враг сильный, достойный, не менее искусный в обольстительных делах: Шад-Мульк отравили.

В «Сказке Востока» все службы есть: и медицинская, и специальная должность кущи-баши для защиты от коварных отравителей. Они вряд ли спасли бы Шад-Мульк, да у нее, выражаясь современным языком, несколько степеней защиты: благодаря одной из одалисок, до Сакрела дошла весть. Прибыв в «Сказку Востока», он первым делом стал выяснять, чем отравили. Оказывается, Шад-Мульк, покоряя других, покоряется и сама, а если быть точнее — с кем поведешься, от того и наберешься: Мираншах, до него Сабук, да и все мужчины вокруг Шад-Мульк и сама атмосфера «Сказки Востока» полностью пропитаны наркотическим ароматом. Шад-Мульк этого недостаточно, и она понемногу употребляет больше того, чтобы расслабиться. Этим воспользовались, подсунули сверхдозиро-ванную банджу.[161]

Есть яд — есть противоядие. И пока доктор Сакрел приводит Шад-Мульк в чувство, хозяин «Сказки Востока» купец Бочек, который владеет своим огромным хозяйством во многом благодаря жестокой дисциплине и порядку, начинает расследование, подвергая пытке кущи-баши, администратора и начальника охраны «Сказки Востока». И тогда все быстро выясняется: так изощренно приказала отравить Шад-Мульк не кто иная, как уже известная нам Хан-заде.

Как известно, повторение — мать учения. Настоящее имя Хан-заде — Севин-бек. Она внучка хана Золотой Орды — Узбека. Ее отец, хан Хусейн Суфи, погиб, защищая родной город Ургенч от полчищ Тимура. И может, это легенда, а может, нет, но так написано, что когда Великий эмир взял в плен сына Хусейна Суфи Юсуфа, хотел казнить и уже собирался отдать древний город на разграбление своим варварам, к нему явились послы города, а среди них под чадрой сестра Юсуфа — сказочная красавица Севин-бек, и она, открыв свое прекрасное лицо, ничего не страшась, и даже с вызовом, заявила захватчику:

— Пощади моего брата Юсуфа, жителей и сам город Ургенч, и ты получишь царский подарок.

— Что ж это за подарок, девочка? — сидя на коне, усмехнулся Тимур.

— Это я!

— Ха-ха-ха! Так все кругом мое!

— Тебе так кажется, — она скинула с себя грубый балахон, ярким золотом заблестело ее платье и серебром кинжал, прижатый острием к животу.

— Ну, я согласен, — на такую дерзость юной красавицы сдался Повелитель.

— Я тоже согласна выйти замуж за твоего старшего сына. Через месяц будет свадьба, — она уже диктует условия. — И не забывайте, чья я дочь и чей сын мой избранник?!

Мы читали, какой великой была свадьба первенца Тимура Джехангира и его невесты, нареченной Хан-заде. У них родился сын Мухаммед-Султан, а когда ждали рождения второго сына, Пир-Мухаммеда, Джехангир неожиданно умер. Это произошло вскоре после смерти его матери Алджай. Обе смерти случились, когда Тимур был в походе. Ходили слухи, что это гаремные распри. После этого Тимур навел в своем гареме надлежащий порядок. А Хан-заде, как это было принято в тюркских племенах, могла стать женой любого из тимуридов, но она сама выбрала Мираншаха, сводного брата своего мужа, и родила ему сына Халиля.

Может, все это от любви? Да нет и не было у Хан-заде никогда никакой любви, зато был строгий, четкий расчет, который зиждется на своеобразных семейных ценностях кочевых народов. У монголо-тюрков, как и у всех восточных народов, целые гаремы. Но есть мать хана, которая фактически главнее всех в семье, а если таковой, как, к примеру, у Тимура, уже нет в живых, то эти главенствующие функции на время отсутствия правителя, и даже когда он в столице, исполняет старшая жена, в данном случае, Сарай-Ханум, мать Мираншаха и Шахруха.

И пока Великий эмир жив, соблюдается иерархия: Тимур, далее Сарай-Ханум, остальные — ниже по рангу. Но Тимуру уже шестьдесят четыре, что по средневековым меркам очень много, к тому же он вечно в походах и в войне, много врагов. Так что вопрос о престолонаследнике стоит остро. Тимур вроде еще не решил — чей сын станет наследником, а это либо Сарай-Ханум, либо Хан-заде, та станет ханшей и проигравшей, и ее потомству несдобровать.[162]

После гибели второго сына Тимура, Омар-Шейха, на Кавказе, позиции Сарай-Ханум, казалось бы, укрепились, так как остались в живых только ее сыновья. Младший, Шахрух,[163] — человек весьма мягкий, склонен к наукам и познанию, нежели править, тем более воевать. Надежда была на Мираншаха. Да, как считает Сарай-Ханум, с тех пор как он женился на Хан-заде, ее сын испортился: жена стравила.

Может быть, доля правды в этом и есть, ибо Хан-заде не приемлет традицию гаремов, она требует все внимание к себе. А время идет, она уже не молода, родила нескольких детей. И как такого сумасбродного мужа, как Мираншах, обуздать, удержать? Тем не менее до поры до времени ей это кое-как, видимо, удавалось, ведь ее муж с годами страсть к женскому полу почти утратил, и это Хан-заде в какой-то мере устраивало. А тут Мираншаха словно подменили. И, конечно, не то чтобы он образумился, скорее, еще хуже, совсем крайности — дикая жестокость, дело доходило и до массовых казней, с одной стороны; абсолютное пренебрежение к государственным делам — с другой. А теперь он сутками пропадает в «Сказке Востока» — третья меж ними появилась, какая-то «принцесса» Шад-Мульк.

Воочию лицезреть Шад-Мульк Хан-заде не смогла, да посредством своих шпионов знает: черноволосая, белокожая, огромные обворожительные чары, словом, ухоженное небесное создание. С такой молодостью Хан-заде тягаться уже не по летам. Единственная помощь — свекор; она пишет ему жалобное письмо. Тимур в это время в походе на Дели, ему не до женских сцен, но Хан-заде он любит и уважает, а посему указ — казнить некую самозванку Шад-Мульк. Кто такая Шад-Мульк — никто не знает. По всей империи ее ищут, чтобы исполнить волю Повелителя. Однако в Тебризе иной правитель — этот секретный указ Мираншах просто рвет. И тогда Хан-заде пошла своим, может быть, уже знакомым путем: Шад-Мульк прямо в «Сказке Востока» отравили. Как мы уже знаем, доктор Сакрел ее от смерти спас. Без всяких расследований пришедшая в себя Шад-Мульк понимает, кто на нее покушается. И тут новый удар: оказывается, была облава на дом Седы, служанку убили, дом сожгли. Лишь по счастливой случайности остальные отсутствовали.

Это для Шад-Мульк был страшный, но урок. Она расслабилась, недооценила соперника, а главное, наследила, наведя врага на святое — сына Малцага.

Сакрел настаивал, что необходимо время для поправки, да Шад-Мульк закаленная, не такие муки выносила, не из-под такого удара не раз возрождалась. А посему, раз бой завязался, и враг сделал ответный ход, она первым делом занялась семьей Малцага. Седу и сына перевезли в новое место, и туда уже и Шад-Мульк не идет. И вот после этого, когда тыл, как говорится, стал надежным, и терять ей более нечего, Шад-Мульк вновь пошла в атаку, решительную атаку, и не с флангов, не в обход, а прямо в лоб и со всей силой своего женского таинственного очарования.

Отпрыск Мираншаха и Хан-заде — Халиль, баловень судьбы, смазливый, избалованный юноша, воспитание которого заключается в том, что он — потомок великих людей, сам тоже велик, и, как подкрепление этому, деньги немереные дают.

Его родные братья по матери и двоюродные по отцу (и такое бывает) — Мухаммед-Султан и Пир-Мухаммед — ненамного старше него, но уже давно в походах с дедом, участвуют в самостоятельных боевых операциях, считая их уже взрослыми, самостоятельными людьми, и дабы набрались управленческого и государственного опыта, Тимур обоим выделил для владения огромные области, где от края до края неделями ехать надо, правда, людей там немного, зато много овец.

Халилю это ни к чему. Он вырос в замке, горожанин. Походные, тем более кочевые традиции не признает, не любит, даже презирает. Он красив, умен, амбициозен — в мать; смелый, порой отчаянный, честолюбивый и сумасбродный — в отца. Как мать, он тонок в кости, в чем-то женоподобен и физически слаб. Он не любит мальчишеских забав, таких как охота, скачки, владение оружием. Зато он языкаст, эгоист, жесток ко всем, особенно к прислуге. Остротами и оскорблениями донимает даже визирей отца и евнухов. Своих родных братьев по отцу — Умара[164] и Абубекр-Мирзу он не любит. Зато любит себя, наслаждается жизнью, пытается, как отец, брать от нее все, то есть все удовольствия, а посему Халиль — нередкий посетитель «Сказки Востока», посетитель почетный, богатый, еще более капризный, чем его отец. Правда, страсти к игре не питает: всегда там, где девочки, танцы, музыка и вино.