Дитрих Киттнер - Когда-то был человеком Страница 24

В целях маскировки, дабы не провоцировать новые акции со стороны ССНС, мы повесили объявление: «Закрыт на ремонт (и это было, видит бог, чистой правдой) до 12 сентября 1969 года».

И в этот день мы действительно открылись еще раз. На торжественное закрытие пригласили 150 гостей – наиболее умеренное крыло ганноверских левых. Даже телевидение, в течение 18 месяцев не сообщавшее ни слова о нашем существовании, внезапно появилось, а затем показало меланхолически-ностальгический фильм о происшедшем.

Были расставлены уцелевшие тарелки, опорожнены оставшиеся бутылки, после чего я чисто по-американски пустил с аукциона уцелевший клубный инвентарь, на который нашлись желающие, а вырученные деньги передал в фонд освобождения Вьетнама. Большое знамя фронта, украшавшее читальню, под шумные аплодисменты принесло нам 300 марок, большой портрет Маркса из конференц-зала – 60 марок.

Несколько стульев забрала соседняя пивоварня, стойку бара – группа молодежи из Хамельна, горевшая желанием основать у себя аналогичный клуб. Как я позднее узнал, его постигла та же судьба, что и ганноверский.

Оставалось еще единственное уцелевшее произведение искусства – люстра, висевшая над баром. Мы договорились с домовладельцем, что заберем ее позднее, недели через две. Но он это уникальное произведение отправил на свалку, даже не проинформировав нас.

В пустые помещения на Николай-штрассе въехала школа карате. Таким был бесславный конец «Клуба Вольтера».

Нам же с Кристель пришлось занять 200 марок, чтобы купить бензин для поездки на очередные гастроли. Кроме того, мы еще много лет выплачивали в рассрочку «пивные долги», оставленные нам «антиревизионистским» движением.

КАК МЫ ОДНАЖДЫ ПОДРЫВАЛИ БОЕВОЙ ДУХ ВОЙСК

Для успеха революции важно, чтобы солдаты противника рано или поздно осознали, что выступают за неправое дело, отказались повиноваться и начали братание с революционерами. В этой простой истине я однажды убедился сам, во время трагикомического происшествия, случившегося в маленьком городке.

В 1968 году к нам приехал человек из Люнебургской пустоши и привез с собой удивительные документы. Их можно было назвать «местными сообщениями» или «придворными новостями» одного пивного заведения в небольшом нижнесаксонском городишке Фасберг. Называлось оно «Фасбергер хоф», и его хозяин, похоже, из кожи лез вон, чтобы поддерживать свое заведение, посещавшееся преимущественно солдатами, в духе и традициях пивных, где некогда собирались штурмовики. Во всяком случае, об этом свидетельствовал позорный листок «Хофнахрихтен», украшенный «железным крестом», который регулярно раздавали у стойки. Одна лишь цитата из этой газетенки, выдержанной в псевдовоенном духе:

«Работает цветной телевизор. Во время трансляции популярных передач столики необходимо заказывать заранее. Передачи из зоны Германии, все еще находящейся под советской оккупацией, в «Фасбергер хоф» не включаются из принципа – по политическим мотивам». И еще: «В честь моих многочисленных друзей и посетителей из Баварии на фронтоне «Фасбергер хоф», помимо военного знамени рейха (!), будет вывешиваться и баварский флаг».

Пункт номер семь звучал так: «Нежелательные посетители: члены и сторонники ССНС, коммунисты и лица, уклоняющиеся от военной службы». А еще ниже – настоящее руководство по ведению боевых операций: «Хулиганам и провокаторам уготован достойный прием сразу же, как только они переступят порог «Фасбергер хоф». Имею солидный практический опыт ведения рукопашной борьбы, накопленный мною, пехотным офицером и командиром ударной группы, в годы второй мировой войны. Удар, в прямом смысле этого слова, по нечисти наносится молниеносно… Бузотеры быстро почувствуют на себе болезненное, но благотворное воздействие кулака…»

Можно было бы подать на хозяина в суд, обвинив его в подстрекательстве, но, как показал опыт прошлого, такой путь едва ли сулил шансы на успех. Мы выбрали другой.

Давно уже собирались мы организовать летнюю экскурсию, чтобы немного отдохнуть от напряженной политической работы. Мы – это постоянный состав «Клуба Вольтера», центра ганноверской внепарламентской оппозиции и пристанище нашего кабаре. От Ганновера до Люнебургской пустоши недалеко, а Фасберг – вполне подходящее место для послеобеденного отдыха. К тому же вероятность, что какой-нибудь сторонник внепарламентской оппозиции забредет в «Фасбергер хоф» и даст возможность хозяину доказать, насколько серьезны его угрозы, ничтожна мала. Наш долг – помочь человеку.

Три дня на нашей доске объявлений висел этот отвратительный листок «Хофнахрихтен» с припиской: «В воскресенье состоится экскурсионная поездка в Фасберг». Этого было достаточно. В воскресенье колонна из 40 машин двинулась в направлении Люнебургской пустоши. Стояла прекрасная безоблачная погода, настроение у сторонников внепарламентской оппозиции было отличное. Сама местность – если смотреть на нее с политической точки зрения – отнюдь не зеленая, как поется в народной песне, а, наоборот, местами окрашена в темно-коричневые цвета. Красные знамена, выставленные из окошек автомашин, чисто оптически как бы уравновешивали окружающий ландшафт. Остановка была запланирована в «Фасбергер хоф».

Один за другим мы заходили в заведение, в украшении которого преобладали черно-бело-красные цвета времен минувшего рейха, и подчеркнуто вежливо заказывали по маленькому бокалу пива. Кряжистый мужчина за стойкой при одном взгляде на нас начал попеременно то краснеть, то бледнеть. Это наверняка и был сам хозяин. Но вопреки нашим ожиданиям он поначалу держался сдержанно и с недовольной миной стал разливать пиво по бокалам. Похоже, что свою выручку он упускать не хотел. Официантка боязливо расставила бокалы на столах и потребовала, чтобы мы тут же рассчитались. Но едва счет, включая щедрые чаевые, был оплачен, как ее патрон загремел из-за своего укрытия – пивной стойки: «Так, а теперь объявляю: вам всем запрещено находиться в моей пивной. Вот отсюда! И поскорей!!!»

Не зная за собой никакой вины, мы проигнорировали грубое негостеприимство и вместо этого затеяли непринужденную болтовню с соседями за другими столиками, где сидели исключительно молодые солдаты. Похоже, что у них, как и у нас, было хорошее воскресное настроение, и потому крики хозяина, постепенно перешедшие в неразборчивый рев, стали восприниматься как что-то малозначащее, вроде шумовой помехи. Он орал в пустоту. Никто не обращал на него внимания.

Это привело цербера в такое бешенство, что стало ясно: теперь он, чтобы не потерять авторитет, готов на все – даже на побоище и погром в собственных стенах. «А ну-ка, – начальническим тоном обратился он к своим завсегдатаям, – вышвырните их вон. Всех до единого!»

Солдаты ворчали, отказывались подчиниться, и явно не только потому, что нас было больше. «Чего тебе надо? – заговорили они. – Это вполне мирные ребята. Пьют спокойно свое пиво. Что они тебе такого сделали?»

Тогда этот господин пустил в ход свое самое сильное оружие: «Ставлю каждому по бесплатному пиву, если вы выкинете их вон». Однако, по счастью, и это апробированное в кругах «истинных немцев» средство не сработало. «Почему это мы должны лезть за тебя в драку? Люди заказали свое пиво и заплатили. Теперь они имеют право выпить его».

Вот тут у нас и началось братание. Однако генерал, оставшийся без армии, кинулся названивать в полицию. Теперь он уже хотел выставить всех, в том числе и своих завсегдатаев. Из-за проявленного нежелания вступать в борьбу они, с его точки зрения, видимо, уже были недостойны находиться в «Фасбергер хоф». Конец западной цивилизации, наверняка думал он, если даже на этих трусов нельзя больше положиться. Спасти дело могла только полиция!

Но судьба продолжала оставаться неумолимой к нему: не оправдалась надежда и на местного жандарма, спешно прибывшего на место происшествия. Услышав о том, что случилось, он принял сторону большинства и подсел к нам. Конечно, пива ему не дали, так как грозный главнокомандующий заведения, бывшего одновременно и ареной рукопашной борьбы, был вынужден перейти к пассивной обороне. Он отключил пивной кран, отозвал официантку – свой последний боевой резерв – и, отпуская время от времени негромкие ругательства, скрылся за стойкой.

У нас же завязалась оживленная беседа с молодыми солдатами об основах демократии. Только спустя час (срок, показавшийся нам достаточным) мы покинули «Фасбергер хоф», сопровождаемые дружескими рукопожатиями всех присутствующих. За исключением дирижера пивных побоищ, уныло смотревшего нам вслед.

А полицейский на своем служебном «фольксвагене» проводил нас до следующего населенного пункта и там, в уютном деревенском кабачке, угостил всех пивом.

На следующий день местная газета подробно и отнюдь не враждебно сообщила о «первом появлении внепарламентской оппозиции в наших широтах». Возможно, что несостоявшееся побоище в «Фасбергер хоф» войдет в анналы города. Как это было предостерегающе и дальновидно написано в «Фасбергер хофнахрихтен»? «Левые радикалы… перешли в генеральное наступление против нравственных ценностей мира. Своей ближайшей целью они ставят подрыв морали бундесвера». Ну что тут скажешь? Доказательства были налицо.