Судьба в наследство. 2. Судьба в наследство - Елена Александровна Ковалевская Страница 8

Так они прошли пару улиц с плотно прижимающимися друг к другу особнячками, пока на очередной вопрос брата тот утвердительно не боднул головой воздух. От резкого кивка с его головы слетел шаперон. Тогда Убино с терпеливыми, но неточными движениями человека находящегося в сильном подпитии, натянул капюшон обратно и повлек нестоящего на ногах спутника к заветной двери, над которой кокетливо пристроилась вывеска 'Милая шалунья'.

Завидев нетрезвых, но явно состоятельных клиентов выглянувший в окошко молодчик приветливо распахнул ее, и двое шатающихся мужчин нырнули в соблазнительно блеснувший полумрак дома терпимости.

Дом виконта Ранзе и миледи Ранзе, урожденной дочери графа Штаверт являлся самым прекрасным в этих местах - так считал сам виконт, сосланный сюда прежним правителем Винета - Гюставом II, и пока не возвращенный в столицу ко двору Гюставом III. Впрочем, ныне милорд Рензе был искренне рад своей опале, поскольку чистка среди титулованных особ устроенная нынешним правителем и церковной инквизицией, наводила на него легкий ужас. В более серьезный ужас виконта повергло известие, что его дом будет временной резиденцией первого достойного доверия одного из боевых орденов. И сейчас в особняке спешным темпом наводили последний глянец в ожидании столь почетного визитера.

Еще неделю назад виконт дал распоряжение всем слугам, что пока высокий гость будет присутствовать в доме, никаких прежних гуляний проводиться не будет. Миледи перебрав весь свой немалый гардероб, отложила в сторону нарядные и броские платья, и достала из дальнего угла все неприметные и скромные, которые не вызывали бы сомнения в ее набожности и благочестии. Отпрыски Ранзе так же были проинструктированы отцом, как они должны вести себя в присутствии достойного доверия, что им позволяется, а что нет.

За день до приезда высокопоставленной особы прибыли два хмурых брата в серых плащах, поверх холодно поблескивающих доспехов, и осмотрели особняк с чердака до погребов, пересчитали всю дворню, расспросив у виконта: кто работает в доме, а кто во дворе и какое по продолжительности время. Затем ознакомились со всеми слугами лично и только после успокоились, заявив, что особняк подходит для временного пребывания его преосвященства.

Констанс прибыл в провинцию Крисовы в самом начале зимы, около двух недель назад. Первоначальной точкой его пути являлся монастырь родного ордена Варфоломея Карающего, но когда спустя всего неделю нахождения в обители его секретарь - брат Боклерк - отыскал в библиотеке требующиеся документы, епископ после некоторого размышления самолично решил приехать в главный город провинции. Поскольку Звенич являлся 'городом с вольностями' , и в нем, как и в вольных городах союза отсутствовал госпиталь, а местное церковное управление - легиторум - не мог похвастаться богатством и предоставить покои, подходящие по сану и положению его преосвященству, то епископ вынужден был избрать своей резиденцией один из домов местной знати. И теперь карруса , в которой путешествовал Констанс со своим секретарем и десятью братьями-сопровождающими верхами, подъезжала к дому виконта Ранзе, расположенному в центре города.

Из-за снегопадов заваливших весь северо-восток провинции путешествие протекало с некоторыми трудностями, и было весьма неспешным. Епископ, раздосадованный этими обстоятельствами, а так же пустыми задержками в пути из-за непогоды, тем не менее, держал недовольство при себе, лишь изредка позволяя выразить его окружающим, в частности брату Боклерку. Секретарь зная, что раздражительность Констанса вызвана скорее целью поездки в Звенич, нежели чем качеством дороги и скоростью передвижения, как мог, заверял его преосвященство в сохранении цели визита в тайне и обнадеживал, что постарается еще до новогодних празднеств разобраться в обстоятельствах дела.

Встречать епископа вышло все семейство во главе с виконтом Ранзе, следом за ними на ступеньках дома выстроилась челядь. Едва повозка остановилась, как словно бы ниоткуда появились два брата-сопровождающих прибывших сюда ранее и поспешили опустить борт каррусы. Первым из нее вышел высокий мужчина возрастом около сорока лет, темноволосый с несильными залысинами и намечающейся плешью, сухопарый, с резкими, но незапоминающимися чертами лица. Он был облачен в коричневый плащ, подбитый заячьим мехом, из-под которого выглядывала черная дорожная сутана. Следом за ним выбрался невысокий и сухощавый старец, закутанный в нарядный пелессон, поверх которого было наброшено меховое одеяло. Оно тут же свалилось с плеч, едва тот распрямился, при выходе из повозки. Один из братьев кинулся поднимать упавшую вещь, когда другой подал руку и помог спуститься по откинутому борту, как по наклонному трапу.

- Мы рады приветствовать ваше преосвященство в нашем скромном доме, - склонился в почтительном приветствии виконт Рензе. Его супруга сделала глубокий реверанс, сын повторил движение отца, а две дочери скопировали мать. Челядь согнулась в поясном поклоне.

- Господь будет милостив к вам, - окинув всех собравшихся пронзительным взглядом, епископ едва заметно кивнул на приветствие виконта, и важно прошествовал в распахнутые двери.

Каминное пламя яркими всполохами играло на начищенных до блеска столовых приборах, весело потрескивало, окутывая ароматом сосновой смолы сидящих в парадной зале. За богато накрытым столом на хозяйском месте по праву старшинства восседал епископ Констанс. Он вяло ковырялся в поданных блюдах, явно размышляя о чем-то своем, по левую руку от него сидел секретарь, по правую - заметно нервничающие хозяева дома. К ужину были приглашены гости: легат - старший викарий его преподобие Адельм со своими заместителями - младшим диаконом - преподобным Кликстом и диаконом - преподобным Слендером, предстоятель главного храма в Звениче - святой отец Бонифаций, а так же наставник аколитов при храме - святой отец Маку. На ужине должен был присутствовать баронет Шельц, но он нашел благовидный повод и не явился, предупредив об этом длинным витиеватым письмом, которое доставил его слуга практически перед самым началом трапезы. Так же под тем или иным предлогом не явились еще трое приглашенных гостей из местной аристократии. Однако почетный гражданин города сер Топелиус Ковеций всегда стремившийся посещать подобные мероприятия умудрился прийти не только сам, но и привести с собой свою супругу - миледи Ковеций. И если раньше, когда в доме виконта Ранзе собиралась большая и шумная компания им бы отказали, то ныне обрадовались как родным и усадили с почетной правой стороны.

За столом царило 'оживленное молчание', изредка нарушаемое пространными замечаниями гостей об общецерковных вопросах и толковании той или иной главы святого писания. Видя, что его преосвященство