Борис Ручьев - Стихотворения и поэмы Страница 8

* В час вечерний, неурочный, *

В час вечерний, неурочный,отдохнув минутный срок,то на запад еду срочно,то обратно на восток.Продолжая нерушимовечный грузоперевоз,день и ночь идут машиныв лютый северный мороз.Числясь чем-то вроде грузав документах путевых,я сажусь в открытый кузов,возле спутников своих.

Испытав за путь-дорогусилу разных скоростей,мы в дороге понемногупромерзаем до костей.Мы конца пути не знаем,свесив головы на грудь,встречный ветер проклинаем,вдаль боимся заглянуть.При случайной неудаче,голодая, не куря,мы, как дети, чуть не плачем,говорим, что едем зря.В думках грустных и напрасных,от мороза одурев,мы полжизни дать согласныза минутный обогрев...

Вот и снова — в поздний вечер,за бортом не видя свет,тормошит меня за плечизамерзающий сосед:— Слушай, малый, для артели,сделай милость, погляди,не видать ли, в самом деле,огонечка впереди...Многих зорче и моложе,поднимаясь в свой черед,я, терпя озноб на коже,пять минут гляжу вперед.Губы стужа мне сковала,у ресниц края во льду,но с вершины перевалався дорога на виду,все подъемы, все прижимывозле скальных берегов —нелюдимы, недвижимы,без желанных огоньков...Не желая верить взгляду,непривычному ко тьме,я обратно в кузов сядус горькой правдой на уме.И спокойно лгу соседям,чтобы каждый слышать мог:— Скоро мы, друзья, приедем,есть далекий огонек!..Сразу стужа станет легче,сиверок дохнет теплом,мы слегка расправим плечи,малость спины разогнем.Кто-то крякнет ради смеха,кто-то петь начнет баском...Можно снова долго ехатьв ожидании таком, —два часа проехать кряду,принимая до концасердцем видимую правду,обогревшую сердца.

...В жизни, трудной, как дорога,к зимним рейсам не готов,я и сам страдаю многоот душевных холодов.Оттого, что сам не знаю,у какого же огнялюбушка моя роднаядожидается меня.Год за годом, в рейсе дальнем,так и рвусь я сердцем к ней,согреваюсь ожиданьемнеминуемых огней.Пусть мне всюду шепчут люди:— Не гляди, земляк, вперед,там — никто тебя не любит,там — никто тебя не ждет...Ни за что не веря взгляду,ослепленному во тьме,я спокойно в кузов сяду,сам себе твердя в уме:«Потеплей прижмись к соседям,не беда, что путь далек,скоро, друг, и мы приедем,есть далекий огонек!»

* Под полярным, вечно хмурым небом *

Под полярным, вечно хмурым небомщи едим с казенным черным хлебом,черный чай от черной грусти пьем,шубы нараспашку — ходим в стужи,о далеких женщинах не тужим,будто нам везде родимый дом.Будто для кручины нет причины,а в любовь не верим мы давно,потому, что это мы — мужчины,а у нас уж так заведено:горе и нужду, жару и вьюгу,всё терпя без жалоб, как в бою,нипочем не выдавать друг другуболь свою, кручинушку свою.Если ж часом вспомним самых милых,спать не в силах и молчать не в силах,будто спиртом память оглуша,вслух назло смеемся и злословимнад лукавым, слабым тем сословьем,крепость чья не стоит ни гроша.Будто мы и знать не знали сродугуб невинных, непритворных глази, собравшись в ночь ли, в непогоду,громко вспоминали без прикрас,как, бывало, разорвав на частимужних писем белые листки,чьи-то женки, покоряясь страсти,в юности бросались к нам с тоски.Как они дышали в эти ночивсё слышней, всё жарче, всё короче,с самым тайным стоном на губах,с самой сладкой дрожью в жарком теле,как они в глаза глядеть не смелив ту минуту — зрячие впотьмах.И каким бы злым, постыдным словоммы тебя ни заклеймили снова,как бы ревность сердца нам ни жгла, —вся до тайных родинок знакома,в душах наших — всюду, словно дома,ты, как солнце, женщина, жила.Нипочем тебе во мгле таежнойнаш мужской недобрый наговор.Все равно, чем дальше, тем дорожеты, как солнце за горбами гор.Ты, как солнце, ярче станешь рядом,и навек из нас ослепнет тот,кто, тебе не веря, жадным взглядомна тебе хоть пятнышко найдет...Мы тебя в походных снах ласкаем,на вершинах скальных высекаемвсе твои простые имена,и в огне горим, и в холод стынемпо горам, по рекам, по пустыням,горе пьем горстями допьяна,чтобы нам убиться иль пробитьсяк той, по ком душа, как жар, томится,к той, что сказкой стала... Потомуне суди нас чистым сердцем строго,царь-девица, лебедь-недотрога,в неприступном дальнем терему.

* У завода — город, а меж ними речка, *

У завода — город, а меж ними речка,а над речкой домик с рубленым крыльцом...Если затоскуешь, выйдешь на крылечко,сядешь на крылечке к сиверку лицом.

Будто в доброй сказке, мы почти что рядом,сердцу всё открыто настежь без ключа, —ночи с перекликом, версты с переглядом,реки по колено, горы до плеча.

Будто всё как прежде, мы, как в песне, близко,слышим в каждом вздохе каждый перебой,будто понапрасну ваши металлистыс интересом тайным ходят за тобой.

Будто между ними нет прохожим места,волосы седеют, а любовь жива.Будто ждешь, как девка, любишь, как невеста,терпишь, как солдатка, плачешь, как вдова.

Будто всё в порядке, — вот пройдут метели,вот меня уволят, сяду в самолет...Постучусь в окошко через две недели,может — через месяц, может — через год.

Может, и взаправду мне не возвратиться,может, вновь придется долгие годаобживать пустыни, сторожить границы,уходить в разведки, строить города.

Как назначишь сроки, если часа нету,если вдруг — работа, если вдруг — война,если я годами мыкаюсь по свету,если ты стареешь в домике одна.

Словом, от разлуки нет покамест средства,снова жди известий с зорьки дотемна,не жалей, что часто рвется возле сердцасамая тугая, звонкая струна.

Если станет больно — выйдешь на крылечкона далекий север ласковей взглянуть,где по горным кручам, по таежным речкамзаметает вьюга мой походный путь.

* Так сбываются сказки в России... *

Так сбываются сказки в России...От великих трудов и утратты всё крепче, смелее, красивей,будто в битвах бывалый солдат.

Пусть, в работе все жилы напружив,ты не помнишь досужего дня,растеряв ненаглядных подружек,задушевных друзей хороня.

Пусть, рискуя пропасть без дороги,ты врубался в чащобы тайги,сам лечил на привалах ожоги,сам кедровник варил от цинги.

Пусть в безвыходных вьюжных осадахты от голода падал и слепи до гроба запомнил, как сладоктвой горбом заработанный хлеб.

Пусть в поту от горняцкой наукиты не смог научиться беречьмолодые, горячие руки,в вечных ранах и шрамах до плеч.

Пусть, хлебая студеную водув полых реках полярных пустынь,ты бросался в упор ледоходу,вместе с жизнью спасая мосты.

И ни разу в пожарах и вьюгахзаслужить ты упрека не мог,будто ты побежал от испуга,будто в горе друзьям не помог.

Пусть, хрипя, задыхаясь в метели,через вечный полярный морозты в своем обмороженном телекрасным солнышком душу пронес.

1943-1956