Алексей Егоренков - Земля точка небо Страница 31

— Сейчас, — выдавила Эврика, продолжая кашлять. Она распахнула сумку. Коридор петлял, и кафельный пол его спускался всё глубже под землю. Навстречу рванул холодный несвежий ветер. Электричество и резина. Эвридика толкнула меня в бок и молча протянула магнитную карточку. Мы что, поедем на метро?

7 сентября 2005 года

— У майора друзья какие-то в Министерстве.

— МВД?

— Здравоохранения.

— А при чем здесь дурдом? Там ведь больных держат.

— Держат — тем самым охраняя здоровых.

10 декабря 2003 года

— Без новостей, да? — спросила Лиза, когда Максим вернулся с подносом.

— Новость одна: работать никто и здесь не умеет, — он сел напротив. Они ужинали в торговом центре — плексигласовом дворце в пять стадионных этажей — и ждали, пока закончится час пик. Макс выбрал закусочную на среднем ярусе, у бескрайнего окна, за которым бушевал фонтан и гроздьями цвели вечерние огни Москвы.

— Что, нашу идею совсем не приняли? — спросила Лиза, глядя в кофе. — Конечно, глупо было надеяться, хотя…

— Приняли, с оговорками, — сказал Максим, раскладывая салфетки. — Как всегда, синдром качающейся лодки. Поправки, за ними исправления, снова поправки, а потом идея, уже не наша, завалится на бок и пойдет ко дну, или…

— Или что?

— Или ее утвердят в самом первом варианте. Если случится чудо.

— Желания и страхи? — Лиза болезненно улыбнулась. — Честно, это настолько средне. Не уверена, что я сама взялась бы такое снимать.

— Идея отличная, — возразил Максим. Он хлебнул безвкусный горячий чай и сморщился. — Ты вспомни, как четко она работала. Он сделал еще глоток. Лиза отставила кофе и придвинула к себе «карбонара дольче вита».

— Почему не пиво? — она кивнула на его чашку.

— А, у них только импортное, кружка от десяти баксов.

— Ну и что, какая разница, один раз себя побаловать?

— Дорого. За такие деньги ящик можно купить, — поймав ее взгляд, Макс быстро добавил. — Я просто, к примеру. Я экономлю. Лиза кивнула, потом задумалась и ехидно улыбнулась.

— То есть, сегодня ты без пива?

— Почему. Куплю по дороге, бутылки три, пожалуй. Еще скажи, что это много.

— Тебе видней, — ответила Лиза и вернулась к мидиям, запутавшимся в спагетти. Макс покосился в сторону.

— Во-первых, одна бутылка не считается, она уйдет по дороге домой. Он подождал секунду, щелкнул пальцами и тоже принялся за еду.

— Жаль, конечно, что не получается со съемками, — Лиза вздохнула.

— Всё получится.

— Неохота зря мечтать.

— Совсем не зря. Как у тебя дела с работой?

— Написала две статьи в этот новый медицинский журнал.

— И сколько платят?

— Там по знакам. Уцелеет хоть десять тысяч — уже триста долларов.

— Кстати, — сказал он, жуя кусок отбивной под четырьмя сырами. — Как продвигается твой эксперимент? Лиза неудачно глотнула из чашки, поперхнулась и закашлялась так отчаянно, что Макс подскочил, вытянул руки, потом снова уселся на край стула, не зная, как ей помочь.

— К… к-какой эксперимент? — слабо выдавила Лиза. Она нашарила салфетку, промокнула глаза и продула нос.

— Да тот, с него всё началось — помочь людям изменить себя. Данные для научной работы.

— Помню, — Лиза кивнула, продолжая возиться с комком из салфетки. — Если честно, я уже махнула рукой на всё это.

— Жаль, — Максим огляделся по сторонам, вынул сигарету и закурил, прикрывая огонек ладонью.

— Зачем ты, здесь же нельзя, — прошептала Лиза. — Тут, наверно, датчики повсюду!

— Сомневаюсь, — Макс пригнулся и выдохнул дым под столешницу. — Жаль, конечно, что ты забросила психологию.

— Дай мне, — Лиза отобрала у него сигарету и тоже воровато затянулась. — Я не забросила, а просто немного из нее выросла, мне кажется. Тебе-то что? Разве ты не этого хотел?

— В каком смысле — «хотел»?

— Когда звал меня в Москву.

— Дело в том, — Максим потер голову. — Что мне не помешало бы изменить в себе кое-какие стороны.

— Например? — спросила Лиза, разглядывая стол. Она что-то хотела взять, но забыла, что именно. Услышать такое от Макса, ничего себе.

— Мне, как и тебе, хотелось бы нравиться людям. Еще лучше. Димка ни за что не поверит.

— Ты и так нравишься, — осторожно сказала она. — Ты… умеешь договариваться, находить общий язык. И всё такое.

— Нет, нет, — Максим постучал фильтром сигареты о стол и затянулся. — Это манипуляции. А одиночество никуда не девается. Вот почему мне иногда неприятно. Он передал сигарету Лизе. «Ничего себе», — подумала она. Ничего себе, вот это новости, а ты с ним так. Да ладно, Лиза одернула себя голосом Элизы. Он и есть манипулятор. «Зато честный». Это что-то меняет?

— Слушай, ты будешь курить, или нет?

— Прости, — Лиза сделала две торопливые затяжки и вернула сигарету. Макс переставил чашку и неловко стряхнул пепел в блюдце.

— Ну, что посоветуешь? — спросил он.

— А?

— Представь, что ты еще психолог. Как мне изменить себя, чтобы нравиться людям?

— Ну-у, — сказала Лиза, разглаживая ногтем салфетку. — Это непросто. Ну, во-первых, мне кажется, ты слишком закрыт от окружающих, тебе стоило бы чаще открываться.

— А во-вторых, давай что-нибудь радикальное, как с нашими подопытными. Часть натуры, определяющей личность… Лиза сделала вдох и выдох.

— Это мое личное мнение, но, может, тебе и правда стоило бы пить чуть поменьше. Мне кажется, это серьезный момент.

— Принимается на сто процентов, — Максим резко потушил сигарету о мокрое блюдце. — Я мог бы вообще бросить пить. Знаешь, что для этого нужно? У него был такой энергичный тон, что Лиза на секунду запаниковала. «Димка тоже почти не пьет, с кем же…»

— Конец света! — сказал Макс.

— Прости, что?

— Нужен конец света. Теперь Лиза совсем запуталась, но Максим решительно продолжил.

— В девятнадцать я сел на героин. Да нет, подожди, не крепко, ничего такого, — добавил он, когда брови Лизы поползли вверх. — Знаешь, как это… все пробуют, никто не умирает, ты думаешь — чем я хуже, один раз можно. А если еще раз — то минимум через год.

— А потом?

— Потом как обычно. Срок сокращается. Сначала пауза в год, потом месяцев десять, потом шесть, потом четыре… к этому времени мне было уже плевать. Тем более, я ждал, что в двухтысячном наступит конец света.

— Как? — Лиза прикрылась ладонью и фыркнула, но Макс только вяло улыбнулся.

— Вот так. А ты нет? Я думал, все ждали. Об этом ведь где-то было сказано, нет? В Библии или у Нострадамуса.

— Не знаю… и что?

— Ничего, в том-то и дело, — Максим достал еще одну сигарету и прикурил уже открыто. — Первое число наступило, потом второе, и еще один вечер, и ничего.

— Ты расстроился, наверное. Максим передал ей сигарету.

— Нет, я подумал, наверняка подразумевается, — он махнул рукой, когда Лиза протянула сигарету назад, и закурил еще одну. — Что это произойдет в первый день двадцать первого века. А двухтысячный — это еще двадцатый век, правильно? Лиза кивнула, и он прервался на длинную затяжку.

— В общем, через год Земля бы взорвалась, и можно было не переживать. Он умолк и тонкой струйкой выпустил дым.

— И снова ничего, — подсказала Лиза.

— Угу. Опять ничего не случилось. Тут меня осенило — ведь это новый календарный стиль, а предсказывалось наверняка по старому. Лиза кашлянула и засмеялась. Макс улыбнулся ей в ответ.

— Тринадцать дней. Всего тринадцать дней оставалось вытерпеть, Логично ведь?

— Представляю, что ты говорил через тринадцать дней. «Все-таки с ним бывает весело», — подумала она, мимоходом удивив себя этим «все-таки».

— Тринадцатого мне хотелось кого-нибудь убить. Но кого? Эти сволочи подготовили свой заговор пару тысяч лет назад.

— А ты остался расхлебывать в одиночку. Максим кивнул.

— Да, я вел себя как суеверный идиот. Но в каком-то смысле это меня спасло. Прошел год, а жизнь всё продолжалась, люди ходили на работу и даже не подозревали, что живут после конца света. Куда деваться, нужно было догонять их, — он потер лоб. — И я решил, что с хмурым пора завязывать.

— Трудно было? — спросила Лиза.

— Профессиональный интерес?

— С чего ты взял? Хотя, может быть.

— Ну, это не глюки, никакого «Трейнспоттинга» и такой хрени.

Скорее как отравление. И жить очень погано. Всё серое, серое и серое. Несколько мгновений Лиза в тишине пускала дым, ожидая продолжения.

— И что же? — не выдержала она.

— А? — Макс поднял голову. — Да, то есть, если бы, скажем, в этот Новый год получилась бы аналогичная ситуация, можно было бы запросто завязать с алкоголем.